Ныне СИЗО Лефортово — следственный изолятор в Москве, подчинённый Министерству юстиции России. Находится в районе Лефортово по адресу Лефортовский вал, д.5, вход со стороны Энергетической улицы (Энергетическая улица, д. 3а), въезд со стороны Лефортовского вала.
Примерно около шести часов утра меня привезли в Лефортовскую тюрьму.
Ввели в «бокс», произвели тщательный обыск, заглядывая в верхние и нижние телесные отверстия, да еще с приседанием; а потом отправили в душевую; после принятия душа привели в камеру и водворили на временное место жительства.
В камере стояли три кровати, две уже были заняты жильцами, а третья предназначалась мне.
Так подъема еще не было, то дежурный мне предложил разобрать кровать и лечь, что я и сделал.
Постель была чистая, на ней были две простыни, подушка с чистой наволочкой, одеяло. При чем во время сна одеялом накрываться разрешалось лишь до подбородка, голова должна быть открыта.
Не прошло и получаса, как объявили подъем. Мы встали, заправили потели, протерли тряпками панель, она была выкрашена масляной краской, пол, он был цементный, оправились и умылись здесь же в камере, здесь стоял стульчак и хорошо промывался и раковина для умывания.
Прошла проверка, нам предложили завтрак: хлеб, кашу, чай с сахаром. Позавтракали.
Во время завтрака я познакомился со своими камерными товарищами: один из них был студент Московской консерватории, арестованный за какие то анекдоты; с другой поляк, нелегально перешедший польско – Советскую границу.
Тот и другой здесь содержались уже примерно по 2,5 – 3 месяца, так что до некоторой степени им уже были знакомы местные тюремные порядки…
В последствии они меня проинформировали, как « у них ведется следствие, как к ним применяют те или иные физические воздействия и тут же пояснили, что бы избежать физических воздействий со стороны следствия и сохранить себя и свою жизнь, надо во всем соглашаться со следователем и безоговорочно подписывать протоколы составленные им».
Для меня, Советского человека, не искушенного еще тюремной жизнью, не зная всех «прелестей и ухищрений», ведения следствия все это было большой новостью.
В моей голове не укладывалось, как это можно, чтобы советский человек, да еще член партии, не совершивший ни какого преступления перед своей родиной и наговаривал на себя… И кому, Советскому следователю?
Кому это надо искусственным путем множить количество преступников?
В тот же день, примерно в 10 часов меня вызвали к следователю.
«Лестницы узкие, вдвоем подниматься можно только гуськом. Окна в кабинетах следователей на всякий случай завешены белой бумагой, хотя из них самой тюрьмы все равно не видно. Они выходят в прямоугольный двор-колодец, который и образует собой трехэтажный следственный корпус». /Ирина Бороган. Версия 2.12.02 "Лефортовский лабиринт"/.
Я здесь встретил того же молодого человека, в штатском костюме, который меня допрашивал во внутренней тюрьме.
Он приветливо меня встретил, предложил мен стул, стоявший у маленького столика у противоположной стены от столика следователя.
Когда я сел на стул следователь стал меня знакомить с существующими здесь порядками, т.е. как должен вести себя подследственный, в часности он сказал:
«На стуле можете сидеть свободно, положа ногу на ногу, руки можно класть на колени.
При входе в комнату постороннего лица из начальствующего состава или обслуживающего персонала, подследственный должен вставать. Это будет служить приветствием вошедшего и т д.»
В последствии, на одном из допросов я, как то с возмущением сказал «черт возьми!» и тут же за это выражение у следователя попросил прощение.
На что мне следователь ответил «здесь можете выражаться любыми словами».
Первым делом следователь спросил мою автобиографию.
Я ему все рассказал, он все записал в протокол.
А потом стал спрашивать, как я дошел до того, что стал изменником Родине?
- Я ему ответил, что – Я изменником Родине не был, не несть и не буду.
Он составил протокол, я его подписал и часа в 4 дня он меня отпустил в камеру.
Пришел в камеру, мне немедленно принесли обед. Я пообедал, снял сапоги и лег на постель не снимая одеяло.
Перед моими глазами опять встала следственная процедура, опять навязывание – измену Родине, но не называя ни каких фактов измены…
Прошла вечерняя поверка, разобрал постель, лег спать, стараюсь быстрее заснуть, но сон меня не берет. И вот часов в 10 вечера открывается дверь и дежурный тихим голосом называет мою фамилию; я встаю, мне предлагают быстрее одеваться и следовать за дежурным.
Опять разбили сон, снова у следователя, который задает одни и те же вопросы.
Стали интересоваться, кем и когда я был послан в Северную Маньчжурию, на КВЖД (Китайская Восточная Железная Дорога).
Этот вопрос, вероятно задавался для проформы, так как следователь обо всем этом великолепно знал из имеющегося материала в моем личном деле.
Я следователю объяснил, что
33
в Северную Маньчжурию я ездил два раза
Первый раз в 1929 году для изучения культуры соевых бобов, сроком на 8 месяцев. Там пробыл всего лишь 2,5 месяца. В следствии Китайско-Советского конфликта вернулся на Родину.
(12 октября - 27 ноября 1929. Конфликт на КВЖД /Дальневосточный конфликт/ — советско-китайский вооружённый конфликт, произошедший в 1929 году после установления 10 июля солдатами Чан Кайши единоличного контроля над Китайско-Восточной железной дорогой, являвшейся совместным советско-китайским предприятием. В ходе последующих боевых действий Красная армия разгромила противника. Заключённый 22 декабря Хабаровский протокол положил конец конфликту и восстановил существовавший до столкновений статус дороги).
Ездило нас 3 человека.
Вторично меня послали в 1930 году, в январе м-це, для закупки соевых бобов, как посевного материала в количестве 300 000 пудов сроком на два месяца.
Задание было довольно солидное, но я его не боялся и выполнил в положенный срок, как количественно, так и качественно.
Причем следователь заметил – «Мы знаем, что ты там проделал большую работу».
А потом по ходатайству управления КВЖД и разрешения Наркомзема РСФСР и НКПС (Народный Комиссариат Путей Сообщения) меня оставили в распоряжении управления КВЖД.
Следователь спрашивает – кто подписывал командировки?
Первую подписал Нарком земледелия РСФСР Яковенко, а вторую нарком земледелия Муралов А.И
Следователь спрашивает – кроме закупки соевых бобов, какие еще получали задания от Муралова! .( МУРАЛОВ АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ. С 1929 нарком земледелия РСФСР. В 1933-36 заместитель наркома земледелия СССР. В 1935-37 президент ВАСХНИЛ. Расстрелян. Посмертно реабилитирован.)
Меня этот вопрос удивил и я сказал, что
- Кроме закупки соевых бобов ни каких заданий Муралов мне не давал; больше того, когда собирался я ехать в Маньчжурию, то из Наркомов я ни одного не видел…
Свободное копирование
