Начало следствия

Прежде чем приступить к каким либо вопросам следователь спросил мою фамилию, имя и отчество, год рождения и т.д…

Я ему ответил на все задаваемые вопросы. Он все ответы записал.

Открыл папку и мне сообщил, что «я привлекаюсь по статье 58. п.п.1б и 11».

(В воспоминаниях дедушка указывает п.1б, хотя во всех жалобах, ходатайствах и прошениях указан пункт 1а.)

Статья 58 Уголовного кодекса РСФСР (1938г)

58-1а. Измена Родине, т.е. действия, совершенные гражданами Союза ССР в ущерб военной мощи Союза ССР, его государственной независимости или неприкосновенности его территории, как-то: шпионаж, выдача военной или государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелет за границу,

- караются высшей мерой уголовного наказания - расстрелом с конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах - лишением свободы на срок 10 лет с конфискацией всего имущества.

58-11. Всякого рода организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению предусмотренных в настоящей главе преступлений, а равно участие в организации образованной для подготовки или совершения одного из преступлений, предусмотренных настоящей главой, влекут за собой

- меры социальной защиты, указанные в соответствующих статьях настоящей главы.

Я все это выслушал с должным вниманием и откровенно говоря из этого ничего не понял, а что же из себя представляет ст. 58, да еще с пунктами 1б (1а) и 11 и за что я привлекаюсь?

Тогда я спросил следователя, чтобы он мне разъяснил, а что же представляют из себя ст. 58 с пунктами 1б (1а) и 11?

Следователь мне объяснил, что «Ст. 58 это политическая, пункт 1б (1а) гласит измена родине, пункт 11 групповой, что мол «в этом гнусном деле вы не один участвовали, а участвовало вас несколько человек».

Выслушав эти разъяснения и говоря по совести немного приуныл и мгновенно в моей голове заработала мысль, как это могло быть, когда и где я мог изменить своей Социалистической Родине и быть предателем Коммунистической партии? Да еще состоять в какой то организации, которая якобы ставила целью «Свержение Коммунистической партии?».

Нет! Все это не правильно; здесь кроется какая то ошибка или скрывается какая та кляуза или донос, что в то время очень были распространены.

Как это могло быть – Я бывший рабочий. Активный участник 3-х Революций. В дореволюционный период неоднократно участвовал в рабочих забастовках. Член КПСС вот уже примерно четверть века. Был неоднократно членом Московского совета рабочих и крестьянских Депутатов. Советская власть дважды доверяла мне выезд за границу. Коммунистическая партия и Советская власть мне малограмотному рабочему дали высшее образование и вдруг меня сделали и хотят сделать искусственным путем изменником этой партии и своей Социалистической Родине».

Скрепя сердце я подписал предъявленную мне статью 58 с пунктами 1б (1а) и 11…

После подписи от следователя посыпались вопросы…

Первый вопрос

- Признаю ли я себя виновным в предъявленной мне ст. и пунктам?

Ответ – Нет, Не был, не есть и никогда не буду изменником своей Родине и предателем своей Коммунистической партии!

И тут же следователю я задал вопрос

- Скажите какое у вас имеется основание, что я изменник Родине и предатель партии? Прошу предъявить их мне…

Следователь мой вопрос оставил без ответа, словно, как будто бы он его не слышал.

Через некоторое время к столу следователя подошел военный, имея на погонах (правильно – в петлицах) по одной шпале.

Основными знаками различия являлись квадраты ("кубики", "кубари") и прямоугольники ("шпалы") в петлицах на воротнике гимнастерки и шинели, Петлицы на гимнастерку имели форму параллелограмма длиной 10см.

Знаки различия в петлицах:

А. Средний командный и начальствующий состав.

1 кубик. Младший лейтенант, младший воентехник. 
2 кубика. Лейтенант, младший политрук, воентехник 2-го ранга, техник-интендант 2-го ранга, военфельдшер, младший военюрист. 
3 кубика. Старший лейтенант, политрук, воентехник 1-го ранга, техник-интендант 1-го ранга, старший военфельдшер, военюрист.

Б. Старший командный и начальствующий состав.

1 шпала. Капитан, старший политрук, военинженер, интендант, военврач, старший военюрист. 
2 шпалы. Майор, батальонный комиссар, военинженер 2-го ранга, интендант 2-го ранга, военврач 2-го ранга, военюрист 2-го ранга. 
3 шпалы. Подполковник, старший батальонный комиссар, военинженер 1-го ранга, интендант 1-го ранга, военврач 1-го ранга, военюрист 1-го ранга. 
4 шпалы. Полковник, полковой комиссар.

Он спросил следователя, как идет дело?

Следователь ответил, что «не сознается в своих преступных действиях».

Тогда этот военный стал на меня кричать, не стесняясь присутствовавших здесь людей мужчин и женщин, вероятно те и другие привыкли ко всему этому.

- Если ты по уши залез в дерьмо, то от него надо очищаться!...

Я стою перед ними и глядя в глаза спокойно говорю, - я ни в какое дерьмо не залез и очищаться мне не от чего.

Допрос продолжался примерно 2-3 часа и все в одном и том же духе.

Потом меня обратно отправили в отведенную мне комнату.

Придя в свою комнату, я не мог придти в себя, после всей следственной процедуры, в особенности от предъявленной мне статьи и пунктов обвинения.

Думаю, в какую же грязную историю меня втискивают и какие серьезные обвинения предъявляются мне?

Но я все же и здесь не стал сильно беспокоиться, считая что все это основано на ложном доносе…

Ведь был же в 1937 году гнусный донос на меня, со стороны Полонского С.З. Разобрались и донос остался доносом; так почему же тому же Полонскому не сочинить вторичный донос, тем более, что первый донос Полонскому прошел даром…

Комната Полонских находилась с лева, в конце коридора и я, в 5-6 летнем возрасте, когда на лето меня привозили в Москву, заходил к ним. Они часто приглашали меня, и мне было у них интересно. Теперь я понимаю, почему бабушка ругала меня за эти «походы», хотя ни когда не говорила мне о произошедшем и не называла их плохими людьми – наверное, считала, что мне тогда рано было об этом знать.

«Прошло даром»??? Наверное нет. Когда в 1963 году дома в переулке передавались для нужд посольств африканских стран, все жильцы этой коммуналки получили квартиры в Зюзино, а Полонские – в районе Дома Кино, то ли на Васильевской, то ли на Фучика. Страна не забывала своих «героев»…

У меня была очень большая надежда на справедливость и беспристрастность нашего следствия…

Но, как я в то время был наивен и глуп, что верил в справедливость и беспристрастность следственных органов …

Не смотря на все мои дневные переживания, усталость брала свое. Я разделся, разобрал постель и лег в кровать и в скорее заснул крепким сном, забыв все дневные и ночные невзгоды.

Мой сон был не длительным, вскоре я услышал звук отпираемого замка, в комнату вошел дежурный и объявил, что бы я «быстро одевался, собрал свои вещи и выходил с ним».

Я быстро встал, оделся, взял свои вещи и дежурный вывел меня во двор.

Во дворе было еще темно, кругом глубокая тишина, с непривычки было жутко.

В стороне стоял «Воронок». Дверь «воронка» открыли и мне предложили войти. Я вошел в воронок и чувствовал, что здесь я не один, но кто еще есть я не знал, так как спросить не решился. Перед посадкой мне заявили, чтобы я в воронке ни с кем не разговоров не вел.