Моё ТМУ. Третий курс - 2

 Теперь мы были третьекурсниками, выпускниками. У нас уже было чёткое представление о будущей профессии, мы в некоторой степени успели "оморячиться". За два года мы хорошо узнали преподавателей и офицеров, узнали и они нас. В основном, взаимоотношения были очень хорошими.

Училище стало для нас как бы вторым домом, а коллектив - второй семьёй. Этим я не хочу сказать, что мы ходили и не могли нарадоваться друг на друга.

Все было не так просто. Не зря я вставил слово "как бы". В 1957 году мы, собравшись вместе тридцать два парня, в основном, не знакомые друг с другом, приглядывались, инстинктивно пытаясь понять, "кто есть кто".

Во всяком коллективе со временем устанавливается иерархия, которая и является стержнем, на котором держится этот коллектив.

У ребят лет восьми - пятнадцати иерархия устанавливается при помощи кулаков, во взрослом коллективе определяющими являются интеллектуальные и моральные факторы личности.

Мы были уже не детьми, но и не совсем ещё дозрели до взрослых. Тем не менее, драк, даже на начальном периоде, я не припоминаю. Когда возникала критическая ситуация, вмешивались окружающие, не допуская до крайности. Иногда ситуацию изменяла одна фраза.

Был у нас на первом курсе Жора Орлов, невысокий, щуплый паренёк. Он уже отслужил в армии, был "сорокотом", к таким в группе относились более уважительно, чем к бывшим десятиклассникам, хотя для старшекурсников, все мы, невзирая на возраст, были тогда салагами.

Помню, когда мы были на третьем курсе, в училище поступили двое мужчин. Им было за тридцать, в училище же принимали до тридцати лет, им пришлось писать рапорт на имя министра Морского флота, чтобы получить разрешение на поступление. В своё время они кончили ШМО, потом какие-то курсы повышения квалификации и плавали в Пароходстве уже механиками. Но, понимая, что курсов этих в дальнейшем будет недостаточно, решили закончить училище.  

У одного из них до училища плавал мотористом наш Лешка Клыков. Этот парень заглядывал иногда к нам в группу поболтать. Как-то рассказал, что когда получили форму, он что-то не так одел. К нему подошёл второкурсник, поправил и сказал:   - Эх, ты, салага.  

Парень смеялся:   - Я отплавал более десяти лет, где только не побывал, плавал механиком, а какой-то пацан, который ещё и моря-то не видел, называет меня салагой. Но что поделаешь, он второкурсник, а я только что поступил в училище.  

Но возвращаюсь к Орлову, однажды у него возникла с кем-то конфликтная ситуация, вот-вот могла вспыхнуть драка. Внезапно Орлов фальцетом закричал:   - Уйди, я отчаянный, я на Волге родился!  

Все вокруг рассмеялись, инцидент был исчерпан, а Орлова с тех пор стали называть "отчаянный Орлов". Летом 1959 года Орлов по семейным обстоятельствам покинул училище.  

Постепенно в группе сложился костяк из наиболее эрудированных, начитанных ребят. Но высоко ценились и товарищеские качества, независимость при общении с отцами-командирами, смелость. Тут одним из лидеров был Витька Сергеев.  

В эстонской же группе драки бывали, но не из-за слишком горячей крови, текущей в жилах эстонских парней. Был там некий Генка Метс, который при малейшем конфликте пускал в ход кулаки. Естественно, в ответ тоже получал.

Утёнок боролся с драками своеобразно: он всю группу лишал увольнений на ближайшие выходные. Как-то при одной из встреч с родителями курсантов, на которые приходили и жены, а в эстонской группе почему-то было довольно много женатых ребят, жены высказали Утёнку претензии, почему он так редко отпускает домой их мужей.

Утёнок подвёл их к дверям класса и, указывая на Генку, произнёс:   - Во всем виноват вон тот чёрный, который дерётся.  

Действительно, Генка был смуглокожим брюнетом, у него даже была кликуха "Гондурасец".   После этого к нему так и обращались:   - Ну, чёрный, который дерётся...