Уханьский дневник - 64

23 марта 2020 года

Все эти вопросы остаются без ответа.

61-й день карантина. Я начала публиковать этот дневник на Weibo, начиная с первого дня Нового года по Лунному календарю (25 января); это было через пять дней после начала карантина. Сегодня исполняется моя 59-я запись в дневнике.

Яркий ясный день и идеальная температура. Сегодня днем я наконец смогла отвести собаку к ветеринару. Его кожные проблемы снова обострились и теперь гноятся по всему телу; я не могу больше откладывать лечение. Травма на моем пальце тоже довольно серьезная; мне нужно ее осмотреть. Вскоре ветеринар прислал мне видео с моей собакой; они сказали, что он был таким грязным, что вся вода в ванне почернела! Они также сказали, что им нужно будет побрить его, чтобы должным образом вылечить его проблему с кожей. Эта собака родилась на Канун Рождества 2003 года; в конце года ему будет 17 лет, немного слишком много для собаки. Все другие собаки, которые у меня были в то время, давно умерли. Он выжил. У него все еще есть аппетит, и он все еще любит играть, но его зрение ухудшается, и он уже не так хорошо слышит. Когда он состарился, состояние его кожи также начало ухудшаться, и его стало действительно трудно лечить. В обычное время я обязательно время от времени беру его к ветеринару, чтобы искупать и вылечить от кожного заболевания. Но на этот раз из-за карантина визит к нему сильно запоздал. Но хорошо, что сейчас все налаживается; в больнице о нем хорошо позаботятся, и я наконец-то могу быть спокоен.

Снаружи, на улицах, они тестируют автобусы, прежде чем они снова начнут курсировать, а внизу, у станции метро, они наводят порядок и дезинфицируют все; все готовится к возобновлению работы. Все передают эту информацию друг другу, и мы все рады видеть, как город возвращается к жизни. А что касается цифр, которые раньше пугали нас каждый день, то сейчас они равны нулю, как и последние пять дней подряд.

Первым делом этим утром мой второй брат загрузил в нашу чат-группу фотографию человека, предлагающего 10-минутные стрижки “на скорую руку” по соседству. Они делали это на поле прямо под окном моего брата. Сегодня солнечная погода, и жители выстроились в длинную очередь на расстоянии примерно одного метра друг от друга. Мой брат сказал, что они выстраивались таким образом весь день. Когда-то его район был самым опасным районом во всем Ухане. Мой брат был заперт в своей квартире более 60 дней, но сегодня он кажется вполне расслабленным. Для кого-то вроде моего брата, у которого много проблем со здоровьем, пережить эти два месяца без болезней - это действительно дар Божий.

По словам мэра Чжоу, незадолго до Лунного Нового года Ухань покинуло около пяти миллионов человек. Несколько дней назад появилось уведомление о том, что большинство из этих людей теперь могут вернуться в город, если у них есть QR-код здоровья. Моя домработница также прислала мне сообщение, в котором говорилось, что она сможет вернуться через день или два. Некоторые из моих бывших одноклассников, которые в итоге остались на острове Хайнань, продолжают присылать фотографии, на которых они тусуются на пляже; первоначально мы планировали вместе есть морепродукты до вспышки. Мы оказались в ловушке дома, они оказались в ловушке за городом; но теперь все они могут отправиться обратно в Ухань.

Мне сказали, что прямо сейчас въехать в Ухань относительно легко, но гораздо труднее выбраться. Это напоминает мне о тех людях, которые посетили Ухань незадолго до карантина; интересно, что с ними случилось? Они все еще здесь? Я подозреваю, что два месяца, которые они провели под стражей здесь, в Ухане, могут быть самым трудным периодом в их жизни. Сколько таких же людей в Ухане? Боюсь, что точных цифр, вероятно, нет. Я спрашиваю просто из любопытства, но я обнаружил, что это должно быть довольно большое число; и большинство из них все еще здесь. В настоящее время ни одна из транспортных служб Уханя не возобновила работу за пределами города; это означает, что самолетам, поездам, автобусам или частным автомобилям не разрешается покидать пределы города. Интересно, как эти люди из других стран, которые застряли здесь, в Ухане, и члены их обеспокоенных семей пережили эти два месяца; это, должно быть, так тяжело для всех них.

Мой сосед Y рассказал мне, что двое добровольцев из его Shadow Dream Team на самом деле приезжие, которые все еще не могут вернуться домой; один из них из Наньнина в провинции Гуанси. Когда он увидел сообщения о вспышке в Ухане, он помчался сюда, чтобы стать волонтером. Когда он попал сюда, был введен карантин, и теперь он застрял здесь. Другой доброволец из провинции Гуандун, и у него тоже нет возможности вернуться домой. Команда волонтеров позаботится об их комнате и питании, а также планирует купить им билеты на поезд, чтобы добраться домой, как только все это закончится. Один из моих друзей-врачей, который на протяжении всего этого периода сообщал новости о коронавирусе, сказал мне сегодня, что несколько его друзей приехали в Ухань в командировку незадолго до карантина; они также застряли здесь, не имея возможности вернуться домой. Внезапно оказалось, что прошло уже два месяца; когда они приехали, все еще была зима, а сейчас у нас уже весна; у них даже нет подходящей одежды. Другой друг владеет компанией в Пекине; с тех пор как его задержали в Ухане, он не смог управлять своей компанией.

Во время вспышки эти несчастные люди из других стран, которые в конечном итоге застряли здесь, в Ухане, во время карантина, были полностью маргинализированы. Долгое время никто даже не думал о них. Только намного позже вспышки репортер обнаружил нескольких человек, которые жили в одном из подземных пешеходных туннелей города, не имея ничего ни пить, ни есть. Только после выхода этой статьи люди поняли, что здесь, в Ухане, была группа таких людей, которые в основном находились на улицах. Их ситуация была действительно слишком трагичной. После публикации этого отчета вмешалось правительство и предложило несколько вариантов жилья для этих людей. Но сейчас, по прошествии всего этого времени, трудно представить, что они все еще здесь, в Ухане. Они еще больше хотят, чтобы город вновь открылся, чем остальные девять миллионов жителей Уханя. Иногда я думаю, что если бы в мире было больше вдумчивых людей, возможно, они могли бы помочь правительству выдвинуть некоторые идеи, чтобы выяснить, как вернуть этих людей домой немного раньше. Например, мы могли бы провести перепись населения, отсканировав QR-код здоровья каждого человека, определить, из какой провинции он родом, а затем организовать для каждой провинции по одному автобусу, чтобы отправить их всех домой в столицы соответствующих провинций; затем их можно было бы поместить на карантин в отеле, указанном конкретным лицом; затем через 14 дней им можно было бы разрешить вернуться домой. Такую политику было бы не так уж сложно реализовать. Если вы можете мечтать об этом, вы можете это сделать. Это был бы простой вариант решения этой проблемы; и это могло бы спасти множество людей из этой отчаянной ситуации, так что мешает нам попытаться?

Со вчерашнего дня появилось много новостей о том, что Пекин отказывается впускать людей из Хубэй в город. Мне действительно трудно в это поверить; даже сейчас мне трудно поверить, что это правда. Я просто не могу понять, в чем может быть разница между здоровым человеком из провинции Хубэй и здоровым человеком из Пекина. Если Пекин действительно откажет жителям Хубэй во въезде в город, возможно, пострадают жители Хубэй, но это, безусловно, не то, из-за чего им должно быть стыдно. Стыд должны испытывать те люди, которые предложили и приняли эту политику изоляции. Конечно, стыд должна испытывать и вся наша цивилизация. Однажды мы оглянемся назад и поймем, на каком уровне наша цивилизация все еще находилась в 2020 году. На данный момент я хотел бы надеяться, что этот отчет не точен; но это стоит отметить здесь, в моем дневнике.

Сегодня также были плохие новости: несколько дней назад молодая медсестра из Гуанси, которая приехала в Ухань в качестве члена одной из бригад оказания помощи, внезапно упала в обморок в больнице. Хорошо, что там присутствовало несколько врачей, поэтому они быстро назначили лечение, спасающее жизнь. В то время все средства массовой информации сообщили об этой истории; все были счастливы, что она смогла избежать смерти. Но прошлой ночью мой друг-врач сказал мне, что, в конце концов, она все равно не выжила. Она погибла на передовой борьбы с коронавирусом. Ее зовут Лян Сяося; в этом году ей исполнилось бы 28 лет. Давайте навсегда запомним ее. Я надеюсь, что она сможет покоиться с миром.

За последние несколько дней призывы к людям взять на себя ответственность за случившееся стали слабее, настолько, что даже я начал упускать из виду эту проблему. Кажется, публикуется все меньше и меньше подробных отчетов о расследованиях, а сейчас их почти нет. Прошлой ночью я прочитал один отчет, озаглавленный “41 сообщение о пропавших без вести из-за коронавируса”, который завершается следующим предложением: “Вытаскивая глубоко спрятанные шипы и принимая боль, скрытую в этих темных уголках общества, средства массовой информации используют свои ограниченные возможности, чтобы раскрыть правду и выставить ее на свет............... Хотя некоторые отчеты, возможно, временно исчезли, когда все будет сказано и сделано, для них, безусловно, найдется место в рукописи истории ”. Прочитав это, я был поражен небольшим откровением: я подозреваю, что, возможно, те группы, которые внезапно начали злобные атаки против меня, могут иметь какое-то отношение к тем удаленным постам?

Но когда дело доходит до темы распределения ответственности, я все еще хочу верить, что люди из всех слоев общества будут единодушны: это важный шаг, который мы должны предпринять. Если мы не расследуем, кто был ответственен за такой массовый инцидент, я задаюсь вопросом, как правительство сможет когда-либо встретиться лицом к лицу со своим народом. Я следил за этой темой с самого начала. Внимательно изучая ситуацию, среди всех тех людей, которые связаны с тем, что произошло, некоторые из них, безусловно, должны проявить инициативу и уйти в отставку; именно это и произошло после вспышки атипичной пневмонии. Но по какой-то причине, даже до сегодняшнего дня, ни один чиновник в Хубэй не подал в отставку; я думаю, они знают, как играть в эту игру. Интересно одно: когда люди перекладывали вину на других, часто политики обвиняли ученых, которые, в свою очередь, обвиняли политиков. Но сейчас все становится действительно интересным; теперь все они возлагают всю ответственность на Соединенные Штаты. Несколько дней назад я увидел серию любопытных эссе экономиста Хуа Шэна. В своем эссе он упомянул фигуру “глубинщика” здесь, в Ухане. Если бы не эта “глубокая глотка”, о коронавирусе, возможно, сообщили бы гораздо позже. По его словам, эта “глубокая глотка” - настоящий разоблачитель. Пока я читал это эссе, в моей голове продолжали появляться образы из китайской телевизионной шпионской драмы "Скрывающийся". Несколько дней назад я сказал своему другу, что мне до смерти хочется узнать, кто был этот “глубокий заглот”. Мой друг чувствовал то же самое. Похоже, именно такого человека я мог бы поместить в один из своих романов.

Среди эссе, которые друзья продолжают присылать мне в WeChat, было одно, написанное профессором Ду Цзюньфэем из Нанкинского университета. Профессор Ду имеет докторскую степень по социологии, и его эссе часто затрагивают некоторые очень важные вопросы. В этом его эссе, которое я только что прочитал, он указывает на семь пунктов:

1. После того, как эти прифронтовые больницы впервые обнаружили, что произошла вспышка, почему они не могли просто напрямую сообщить об этом онлайн?

2. Как только команда экспертов прибыла в Ухань, неужели они действительно не смогли осознать тот факт, что это был заразный вирус, способный передаваться между людьми?

3. Как только просочились новости о вспышке, действительно ли правительственные учреждения уделяли большее внимание устранению источника утечки, чем фактической вспышке?

5. Имеет ли тот факт, что никто не желает брать на себя ответственность, какое-то отношение к тому факту, что Чжун Наньшань, похоже, единственный, у кого есть полномочия раскрывать правду общественности?

6. Поскольку вспышка в Ухане становилась все более серьезной, почему администрация больницы не могла принять своевременные меры для предотвращения серьезной нехватки медикаментов?

7. Поскольку и вирус, и страх начали распространяться одновременно, действительно ли полная карантин была лучшей доступной мерой?

После введения карантина действительно ли было невозможно перевести некоторых из подтвержденных пациентов в другие больницы с менее ограниченными ресурсами, где они получили бы лучшее лечение?

На самом деле, я подозреваю, что у профессора Ду было еще больше вопросов, потому что после своего седьмого вопроса он оставил ряд многоточий, что, по-видимому, указывает на то, что он не закончил свою линию допроса. На самом деле, у тех из нас, кто находится здесь, в Ухане, есть еще больше вопросов, которые мы могли бы задать. Тогда жаль, что все эти вопросы остаются без ответа.

Сегодня 59-я часть моего дневника. Я сказал довольно многим людям, что остановлюсь на 60; завтра будет моя последняя запись. Было много читателей, которые допоздна не ложились спать каждую ночь, ожидая, когда моя следующая часть появится в Интернете; некоторые из них были настолько лояльны, что жаловались, что сбили свои биологические часы. Им я хочу сказать: еще один день, и послезавтра вам больше не нужно будет ждать. В то же время я так благодарен, что вы все были там и ждали меня.

Еще одна вещь, которую я хочу сказать сегодня: это моя личная запись, написанная во время вспышки коронавируса; она представляет воспоминания одного человека. Сначала я даже не рассматривал это как “дневник”. Это потому, что не я был тем, кто предложил использовать этот термин. Только позже эта запись действительно превратилась в дневник, по одной записи в день. Когда другие люди называли его “дневником”, я не возражал. Моей первоначальной мотивацией было просто выполнить издательское соглашение. Я думал, что писать ежедневные эссе было бы простым способом сделать это. Я никогда не ожидал, что, продвигаясь дальше по этому пути, я полностью забуду, что привело меня сюда с самого начала.