Воспользуюсь случаем — вся семья собралась за столом — и скажу несколько слов о своих братьях и сестрах, родных и двоюродных. В их судьбах много поучительного и характерного.
Первый сын дяди Устина — Иван. Он был лет на десять старше меня. Высокий, статный, красивый, Иван был любимцем матери. Татьяна Максимовна души в нем не чаяла. Впрочем, все любили его. Но мать возлагала на него особые надежды. Он умер двадцати лет от тифозной горячки. Рухнул, как молодой цветущий дуб под ударом топора. Даже дядька Андрей, обыкновенно черствый человек, плакал. Татьяна Максимовна тяжко и долго переживала свое горе. Уединившись в саду или на огороде, она принималась голосить и вскоре затихала, потеряв сознание. Ее приводили в чувство и увещевали так не убиваться, говоря, что мертвый сын может прийти, не найдя покоя на том свете. В ответ она совершенно серьезно говорила, что он уже приходил. Услышав такое, все замолкали. Сильное это было горе. Муки Татьяны Максимовны наводили каждого из нас на размышления о том, как велика материнская любовь.
Второй ее сын — Гриша — был мне ровесником. Мы росли вместе. Дружили. Случалось, что и дрались, таская друг друга за волосы. Вместе приучались к крестьянскому труду. Вместе учились до того момента, когда судьба развела нас, назначив одному путь художника, другого навсегда привязав к земле.
Старшая дочь Татьяны Максимовны — Дарья — вышла замуж за Гаврилу Филипповича Коненкова, жителя нашей же деревни. Это была крепкая здоровьем, красивая женщина. Мать радовалась, что дочь осталась в родной деревне и живет у нее на глазах.
Дородная, складная, умная тетка Аксинья вышла замуж в село Мокрое. Ее сын Василий Кузьмич Трутнев окончил университет и стал профессором медицины.
Третья дочь дяди Устина и Татьяны Максимовны — Александра — вышла, как и старшая, за одного из Коненковых. Жила в селе Савеево и была довольна своей обыкновенной крестьянской жизнью.
Мой старший брат Михаил был тихоня. Когда мы с ним о чем-нибудь спорили, отец принимал его сторону и говорил при этом: «Михаил поумнее тебя и не такой заядлый спорщик». Отец был справедливым человеком и так отзывался не зря. Но Михаилу не пришлось учиться. Он был основательно «впряжен» в хозяйственные дела. А вполне возможно, что он многого бы мог достигнуть.
Василий — мой младший брат, кажется, всегда удовлетворялся ролью помощника при отце и не стремился к образованию. Будучи призван в армию, отбывал воинскую повинность писарем в Ельне. В первую мировую войну попал на фронт. После ранения приезжал ко мне в Москву на побывку. Тогда-то я его и вылепил, дав скульптуре название «Славянин». Назвал так потому, что человек этот предан был земле, это был истый землепашец.
Сестра Настя вышла замуж в село Поцинь, недалеко от Караковичей. Дочь ее Евдокия стала народной учительницей. В свой срок стали учителями и две ее дочери. Одна учительствовала в Новоселках, другая — в Ерзовке, в наших краях.
Кузьма — сын дяди Андрея — крестьянствовал, не изменив родному крову.
Дочка Захара Терентьевича Евгения послужила мне моделью при работе над композицией «Детские грезы». В ту пору она приезжала в Москву. Услышав на лекции в зоопарке, что люди произошли от обезьяны, Евгения Захаровна крайне огорчилась. Она удивилась, что генералы, которые тоже слушали лекцию, не возражали против столь обидного заявления докладчика.
Два сына дяди Захара погибли на войне. Старший, Василий. в империалистическую войну. Иван, окончивший Московский университет, был командиром Красной Армии и сложил голову в боях гражданской войны.
Теперь, когда у читателя есть некоторое представление о моей родословной, можно вспомнить кое-какие подробности моего детства.
Свободное копирование
