Сознательно и неосознанно противопоставление “нашего” “не нашему” проникало мне в кровь и отравляло меня, лишая мои впечатления об Израиле объективности.
Экономя деньги на переезд в Москву, мы оказались вне культурной жизни Израиля. Только один раз, когда в августе 1993 года у нас гостили Ирочка и Антоша, мы все пошли в художественный музей. Там неплохое собрание картин, но что за кошмар безвкусицы представляло собой это заведение внутри и снаружи! В одном из залов, в нише, разместилось скульптурное изображение совокупляющейся пары. В этой же нише лежала горка конфет, которая, вероятно, должна была привлечь внимание к этому художественному шедевру. Пушкинский музей казался мне в те минуты далекой и несбыточной грезой. Слезы злости и раздражения навернулись на глаза, и я выбежала из музея. Не осознав этого до конца, я запретила себе получать удовольствие от “чужого”.
Я не отвергла только дивного Эйн-Керема, расположенного в ущелье между холмами, куда мы с Татой и Соней отправились ранней весной. Холмы были покрыты цветущими цикламенами, а в дальнем конце ущелья загадочно мерцало небольшое озеро под лучами еще не яркого солнца. На одном из холмов, вдоль которого вилась асфальтовая дорога, стояла мрачная православная церковь, а в полукилометре от нее – светлый костел. К вечеру в чистом прозрачном воздухе разлился звон колоколов и поплыл, постепенно замирая, к противоположному холму.
И еще одно необычайно яркое впечатление. Как-то мы с Р.Т. пришли сдать кровь для больного лейкемией мальчика в Иерусалимскую больницу “Адаса”. При ней находится синагога с витражами Марка Шагала. Боже, что это за витражи! Живопись Шагала вообще поразительно динамична, но эти витражи, меняющиеся под воздействием освещения, напрямую связаны с Небом. Хотя Шагал изобразил на них двенадцать колен Израилевых, каждый витраж хоть чем-то напоминает о России. И сердце щемит, когда видишь вдали, почти на горизонте, маленькую православную церковь. Сколько их, этих “знаков” России, не соотносящихся с общей темой витражей, но указывающих на истоки искусства Шагала, на его принадлежность к тому миру, с которым он до конца жизни был связан нерасторжимыми узами! В этой синагоге можно провести весь день, наблюдая за волшебными изменениями витражей. Мы попали в синагогу утром и пробыли там до полудня, поэтому я видела лишь малую толику удивительных трансформаций, о чем до сих пор жалею. Еще больше жалею о том, что эти витражи не видела Тата.
Свободное копирование
