Наконец, о социальном лице "Мира искусства". Считается твердо установленным, что как журнал, так и выставки "Мира искусства" были детищем окрепнувшего русского промышленного капитала, создавшего их и диктовавшего им свою волю. Против такой безответственной наклейки ярлыков следует решительно предостеречь легковерных читателей. Применив к явлениям искусства тот метод марксистского анализа, который вскрыл глубоко запрятанные движущие пружины явлений промышленной и культурной жизни России на рубеже XIX и XX столетий, некоторые искусствоведы увлеклись соблазном разъяснить до конца, до малейших изгибов и извилин пути и перепутья тогдашней русской художественной жизни. Не зная фактов, обстановки и условий возникновения и нарастания идей и настроений, частично нашедших отражение в "Мире искусства", не дав себе труда углубиться в них, они этим упрощенческим приемом значительно исказили подлинное лицо явлений.
Вот ряд несомненных фактов. Российский промышленный капитал забрал к началу нынешнего столетия такую силу, что с его представителями была вынуждена считаться власть, притом не только правительство, но и двор. Миллионеры-промышленники оттеснили назад дворянство, почти заняв его место в государстве; они искали таких же почестей и нуждались в таком же декоруме, какими было окружено былое дворянство. Как дворянство имело свою прессу, так и магнаты, промышленники создали свою, притом не только ежедневные политические органы, но и литературные и художественные журналы. Ярким примером такого журнала может служить "Золотое руно" Николая Рябушинского, брат которого, Павел, издавал одновременно политическую газету "Утро России". Несколько раньше таким же журналом было "Искусство" Тароватого и отчасти литературный ежемесячник "Весы". Все они издавались на деньги промышленников, что определяло их физиономию.
"Мир искусства" не имел корней в промышленности, и первые деньги на его издание Дягилев получил от княгини Тенишевой, дальнейшие же средства добывал Серов во время своих портретных сеансов, "подковывая" то одну, то другую модель разных категорий.
Принято думать, что и потребители художественной продукции "мирискусников", ее покупатели, покровители и собиратели были те же промышленные тузы. Это абсолютно неверно и построено чисто умозрительно по голой шпаргалке: первые картины художников "Мира искусства" покупали доктора, адвокаты, петербургские крупные чиновники, и только много лет спустя до них доросла денежная аристократия, которую к тому же пришлось всем нам дружными усилиями раскачивать, нахваливая Серова, Коровина, Врубеля, Малявина, Сомова и уговаривая купить пару-другую картинок, стоивших, кстати, истинные гроши: сто - сто пятьдесят рублей.
Правда, когда мы их достаточно распропагандировали, они вошли во вкус, и к этому времени применимы уже все те подходы, мерки, определения и заключения, которые обычно связываются с годами дягилевского "Мира искусства", вечно путаемого с выставками общества "Мира искусства", действовавшего 13 лет без Дягилева.
Где же единый идеологический художественный фронт "Мира искусства"? Где та сплоченная однородная группа художников и писателей, которую рисуют себе искусствоведы упрощенного типа? Художники не выносили реакционных литераторов и философов, разглагольствовавших на страницах журнала, соседних с теми, где воспроизводились их картины; литераторы и философы - Мережковский, Зинаида Гиппиус, Лев Шестов, В.В.Розанов - от души презирали "этих тупых и невежественных мазил". Что общего между живописью Серова и Сомова, Врубеля и Бакста, Грабаря и Бенуа?
"Мир искусства" был случайным объединением представителей весьма разнородных как по внутренней сути, так и по внешней форме художественных явлений и установок, сошедшихся во имя общей тоски по художественной культуре, с их тогдашней точки зрения более высокой, и в знак общей ненависти к чудовищной пошлости петербургских выставочных группировок и презрения к упадочному искусству сильных некогда передвижников.
Свободное копирование
