На фото: Диплом Центра по изучению иностранных языков Анастасии Поверенной
Донна Фрейдкин, корреспондент CNN.
А.П.: Ничто не определяет так чётко лицо государства, как журналистика и дипломатия. Донна, ты не только стала американской журналисткой, но и опекаешь своего младшего брата — студента Флоридского университета в США. Америка и журналистика, Америка и пресса... Какое направление журналистики сегодня самое перспективное — не только в творческом отношении, но и в смысле хорошей оплаты и быстрой карьеры?
Д.Ф.: В своей профессии я больше всего люблю разнообразие, так что мы, журналисты, не имеем возможности скучать. Мне нравится, что работа, которую мы делаем, непосредственно отражается на жизни и настроении миллионов людей. Это — позитивная сторона журналистской профессии. Ну, а что мне в ней не нравится? Работа в теленовостях — это прежде всего постоянный беспорядок, часто граничащий с хаосом. И ещё. Бывает, что американские новостные телепрограммы, всегда отличавшиеся глубиной анализа и склонностью к расследованию, начали скатываться до уровня мелких, поверхностных коммерческих передач. Самый яркий пример такого падения — программа «МакНьюс», известная быстротой и лёгкостью изготовления и практически исключающая индивидуальность репортёра. Честно говоря, я не испытываю от такой работы особого удовлетворения. Новостные теле- и радиостанции, журналисты-«новостники» должны, как мне кажется, выработать оптимальный баланс между ослабевающим спросом на новости и усиливающейся конкуренцией. Иначе новости как жанр очень быстро «выйдут в тираж»...
А.П.: Донна, ты пока ещё молодой специалист. Как и где ты начала свою трудовую деятельность? Каковы специфика и ритм твоей работы? Пригодилось ли тебе знание немецкого и русского языков?
Д.Ф.: Я начала свою карьеру после окончания Мэрилендского университета на телекомпании CNN, вернее – в её вашингтонском филиале. После этого переехала в Атланту, где и стала журналистом-«новостником». За всё время работы я всего один раз использовала своё знание русского. Случилось это во время захвата заложников. Единственным источником оперативной информации был российский телеканал, и я переводила телевизионные репортажи моих российских коллег.
А.П.: Приходилось ли тебе встречаться с президентом Клинтоном? Какое событие взволновало тебя, как журналистку, больше всего?
Д.Ф.: С президентом США я не встречалась и, скорее всего, никогда не встречусь. Однажды я была на приёме, устроенном для вашингтонских журналистов Белым Домом. Был на приёме и Клинтон. Но подойти к нему близко я не смогла: помешали телохранители президента, окружившие Билла Клинтона плотным кольцом. Событием, взволновавшим меня больше всего, были президентские выборы. В ночь выборов мы, журналисты CNN, «покрывавшие» это событие, получили изрядную дозу адреналина!
А.П.: Знаю, что ты очень любишь Мюнхен. Здесь живут твои родители, здесь прошло твои детство и школьные годы, сюда ты приезжаешь в отпуск. Но в отличие от моих детей, которых я воспитывала в русском духе, ты с детства росла американкой. Я бывала в Америке, много лет проработала с американскими военными студентами в Гармише и поэтому тебя воспринимаю как настоящую американку: свободную, корректную, с присущей американцам доброжелательностью. Ты знаешь, что многие «новые русские», деловая и партийная элита России отправляют своих детей на учёбу «за бугор» — кто в Германию, кто в Англию, а кто и в Штаты. Как ты думаешь, захотят ли они вернуться на родину, в Россию, и видишь ли ты себя там, где родилась?
Д.Ф.: У меня нет контактов с русскими и я не знаю, вернутся ли они в Россию или предпочтут американизироваться и влиться в новое общество. Что касается меня, то Соединённые Штаты — это мой дом, и я не собираюсь никуда отсюда уезжать. Пару лет в Европе — это ещё куда ни шло, но провести здесь всю жизнь... Нет, я предпочитаю Америку! Ситуация в России меня не волнует и особого энтузиазма не вызывает. Если бы передо мной стоял выбор – увидеть родителей в Германии или тратить деньги на поездки в Россию, то, конечно же, я бы выбрала первое.
Свободное копирование
