* * *
Во многих вагонах двери рабочих тамбуров по вечерам не заперты, а то открыты нараспашку курильщиками. Зайти в вагон на ходу поезда проще простого. Но! Если умылся на предыдущей станции, Так как по прокопченным паровозным дымом физиономиям сразу видно: где наш плацкарт. А кому охота умываться каждый день!? Пусть моются те, кому чесаться лень!!
Я и Ежак спускаемся с крыши на подножку общего вагона со стороны не рабочего тамбура. Пробуем выдрой открыть дверь вагона, но она закрыта на защёлку. И в соседнем вагоне - тоже. Можно залезть в вагон через окно уборной... Кто-то боится пауков, кто темноты, кто высоты... К паукам я равнодушен и из насекомых не люблю только вшей. Если бы пауки ели вшей, я бы пауков во всех карманах развёл, а паучьих малюток под мышкой согревал, чтобы не кашляли! И темноту я люблю - в темноте спокойно, -- укрывает она от лишних глаз. Высоту - просто обожаю! Она окрыляет, волнует, дарит чувство свободы, полёта. Не люблю и боюсь одного - скорости...
Когда шпалы под поездом сливаются в рябую качающуюся ленту, когда глаза сами так и тянутся к грозно поблескивающим ободам громадных стремительных колёс, тяжело, гулко подрагивающих на стыках рельсов - тогда кружится голова, и тошнит, как от морской болезни. Это - страх перед скоростью. То, что предстоит сейчас - легко сделать, если бы поезд стоял или шел потише.
Но поезд разгоняется, разгоняется... грозно гремит сцепка, тревожно звенят тяжеленные железные цепи, зловеще лязгают буфера, нервно стучат переходные мостики... Ходко шпарит поезд под уклон, мотая вагоны из стороны в сторону! Есть в вагон и другие пути, но... захотелось показать Ежаку, что мне не слабО! Хочу победить свой страх! Седой цитировал Эпикура: "Преодоление страха - вот что доставляет человеку подлинное уважение к себе!" Хочу уважать того, с кем живу в одной шкурке -- самого себя!
Держась левой рукой за поручень, стоя на носке левой ноги на краешке подножки, я раздвигаю ноги как можно шире, опираясь носком правой ноги на узкую полочку швеллера вагонной рамы. Ежак страхует, вцепившись в мою руку. Я тянусь пальцами правой руки к открытому окну уборной. Оно второе, после узкого, навечно запечатанного, дочерна пропылённого окна помещения отопительного агрегата. И в такой неустойчивой позе только всеведущий Козьма Прутков утешает меня мудрым умозаключением: "Человек раздвоен снизу, а не сверху, для того, что две опоры надёжнее одной"! Но когда расстилаешься по гладкой качающейся стенке вагона и ощущаешь качание и вибрацию опор под носками ступней, невольно приходит на ум жутковатые предположения: а вдруг неожиданным поворотом пути центробежная сила отбросит меня от стенки вагона?... а вдруг соскользнёт или подломится скрученная судорогой нога?... А сильная струя ветра забивает глаза пылью и, раздувая одежду, старается оторвать от стенки вагона!... а тяжелые колёса гипнотически притягивают взгляд к своим зловеще сверкающим ободам!!...
Наконец-то пальцы правой руки дотягиваются до рамы окна, впиваются в неё. Надо сделать ещё одно усилие над собой: оттолкнуться левой ногой от подножки и, повиснув на одной правой руке, перехватиться левой рукой за раму окна. Вот теперь-то могу заглянуть в окно. Мне везёт: в уборной -- никого. Иначе, пришлось бы повторять всё в обратном порядке под нервные повизгивания какой-нибудь целомудренной дамы, усмотревшей в моём явлении из окна коварное посягательство на её драгоценную честь!
Отталкиваюсь ногами от рамы вагона, отжимаюсь на руках, переползаю на животе через болезненно узкую раму окна, дотягиваюсь рукой до ржавой, противно мокрой трубы над унитазом и затаскиваю гибкое, послушное тело вовнутрь. Захлопнув и заперев двери уборной на защёлку перед носом пассажира с переполненным мочевым пузырём, заскочившего в уборную с заранее расстёгнутой ширинкой, я тяну руку к Ежаку. Когда его дочерна чумазая ладошка заскользила по стенке вагона к окну, я хватаю Ежака за шершавую от застарелых цыпок кисть руки и помогаю забраться в окно. Сполоснув физиономии, мы друг за другом чин-чинарём выходим из уборной, к удивлению пассажира, с расстёгнутой ширинкой, уже вдвоём! Удивлённый пассажир внимательно смотрит в унитаз: не выскочит ли оттуда третий?...