Через несколько дней из Киева прибыл молодой офицер - начальник вербовочного пункта. По инструкции, прежде чем начать набор Добровольцев, полагалось войти в связь с местной германской комендатурой.
Лубенский майор предоставил вербовщикам полную свободу действий. В крупных центрах открытой агитации вести не разрешалось, В Лубнах объявление "На Дону формируется Южная армия для борьбы с большевиками..." висело на дверил " канцелярии воинского начальника. Надо отдать справедливость командованию 12 дивизии -- и генерал Александрович и его начальник штаба всячески шли нам навстречу. Не чинила никаких препятствий и державная варта. При сношениях с военными, состоявшими на официальной службе, и с чинами гражданской администрации и в Лубнах, и в Полтаве, куда мне пришлось съездить на несколько часов, я чувствовал, что в украинских генералах, полицейских и чиновниках прежде всего говорит чувство русских людей. Об одном исключении речь будет впереди.
Вербовочный пункт помещался в гостинице, где жил его начальник. Двое его помощников разъезжали в русской форме по селам и вели агитацию среди крестьян. Кроме того, воззвания Южной армии вкладывались в номера местной газеты и рассылались по почте. Результаты получались относительно очень хорошие. Всего из Лубен и уезда в армию уехало значительно больше ста человек офицеров, старых солдат, учащихся и крестьянской не служившей молодежи. При привлечении людей в армию было, понятно, необходимо сообщать не только условия приема, но и цели, которые ставит себе организация. В этом отношении не все обстояло нормально.
Один из организаторов союза "Наша Родина" герцог Г. Лейхтенбергский, в своих воспоминаниях, указав на невозможность в то время, по общим политическим условиям, открытой монархической пропаганды, говорит: "На деле, конечно, всем вступающим в организацию должно было и будет известно совершенно определенно, что цель нашей организации -- свержение большевиков и установление затем в России конституционной монархии своими, русскими силами, без участия иностранных вооруженных сил".
В действительности, в Лубнах, по крайней мере, с секретным циркуляром о целях армии знакомили лишь офицеров и юнкеров и вольноопределяющихся. Некоторые из простых солдат, особенно приезжавших из деревень, до последнего момента не знали, что поступают в монархическую организацию. В дело пропаганды, таким образом, невольно вносился элемент обмана, и на этой почве иногда выходили неприятные недоразумения. Надо, впрочем, сказать, что большинство простых людей, записавшихся в Южную армию, относилось довольно индифферентно к вопросу о форме правления. Тех из них, которые записывались по идейным соображениям (немало шло и профессиональных солдат типа ландскнехтов) привлекала возможность бороться с большевиками, а не программные лозунги. Изредка попадались среди крестьян и убежденные монархисты, но их было очень мало.
Никаких статистических данных, касающихся Южной армии, до сих пор не опубликовано. Очень сомневаюсь, чтобы они вообще могли сохраниться. Думаю поэтому, что будет небезынтересно использовать кой-какие цифры, которые дает уцелевший у меня "Именной список солдат и добровольцев, записавшихся на поступление в Южную армию с указанием о выдаче им разного рода денег и приложением разного рода документов с подписями. В него занесено собиравшиеся ехать с моим эшелоном, численно самым большим из отправленных лубенским бюро армии. Длинное название придумал наш писарь, любивший точные определения. Всего в список внесено 55 человек. Кроме того, с эшелоном уехало трое офицеров, не перечисленных в списке. Записавшиеся на отправку распределяются так:
-- офицеров 4
-- юнкеров 1
-- солдат старой армии 22
-- не служивших раньше добровольцев:
а) вольноопределяющихся 7
б) прочих 14
-- военнопленных австрийской армии 9
-- не выясненных . 1
Всего 58
Таким образом, наиболее многочисленную группу записавшихся составляют солдаты старой армии. Среди них семеро унтер-офицеров, что составляет треть группы.
Группа 4-а -- вольноопределяющиеся -- состоит почти целиком из учащихся средней школы. По учебным заведениям вольноопределяющиеся распределяются так:
студентов 1
кадет 3
гимназистов 3
Кроме того, в группе солдат старой армии имеется один вольноопределяющийся -- бывший гимназист.
Группа 4-б -- добровольцы не вольноопределяющиеся, состоит из учащихся школ, не пользовавшихся правами средних (духовное училище и городское училище). Этих "непривилегированных" учащихся записалось пять. Остальные -- 9 -- молодые крестьянские парни, в большинстве сыновья членов партии хлеборобов-демократов.
Что касается группы 5 -- бывшие военнопленные австрийской армии -- она состоит из солдат следующих национальностей:
сербов 2
чехов 1
галичан 2
мадьяр 2
невыясненной национальности 2
Все военнопленные люди неинтеллигентные.
Точных данных в отношении распределения записавшихся по сословиям у меня нет. Могу лишь отметить, что дворян среди них очень немного. 7 из 49 русских, что составляет 14%. Большинство записавшихся на отправку -- крестьяне. Почти 60%, если не считать военнопленных.
Таким образом, состав партии в общем очень демократический. В большинстве это мелкая городская и сельская буржуазия. В действительности из числа записавшихся уехало 39 человек, в том числе:
-- офицеров 4
-- юнкеров 1
-- солдат старой армии
(в том числе один вольноопределяющийся) 13
4) не служивших ранее добровольцев:
а) вольноопределяющихся 6
б) прочих 12
6) б. военнопленных 3
итого 39
Уехало значительно меньше старых солдат (13 вместо 22) и военнопленных (3 вместо 9). Из 9 не поехавших солдат старой армии мне только в отношении одного неизвестна причина отказа. Остальные -- все нашего взвода, заявили, что не поедут, так как их товарища не приняли зато, что он еврей. Мне было очень тяжело отказывать этому превосходному солдату, прослужившему всю Великую Войну и отлично зарекомендовавшему себя во взводе; Вдобавок писарь, не зная еще секретной инструкции, записал его в мое отсутствие одним из первых. Я пробовал настаивать на приеме в виде исключения, нр начальник бюро не разрешил. Пришлось предупредить человека, желавшего драться за Россию, что для него путь в Южную армию закрыт. В результате отказалась ехать целая группа солдат, которые прослужили в Курине со дня его основания. Этот грустный случай тем более интересен, что, вообще говоря, антисемитизм, особенно среди простонародья, в Полтавской губернии был не менее силен, чем в остальной Украине.
Одного молодого хлопца не пустил отец. Двое не поехали по болезни. Шестеро военноппенных сами раздумали. Причина неявки двоих мне осталась неизвестной. Таким образом, мой эшелон принял несколько менее демократический по составу характер. Тем не менее процент крестьян, поскольку его позволяет установить мой список, очень высок -- 52%. В действительности он даже несколько выше, так как среди добровольцев, принадлежность которых к бывшим сословиям мне неизвестна, безусловно, были и крестьяне.
Свободное копирование
