Дворец великих князей Литвы. Венская выставка. Покупка дворца
Все три дня мы провели с Николаем в Павловске. Он почти не расставался со мной, но отец торопил его в Вену на выставку, и, кроме того, великий князь должен был спешить в Варшаву на поклон государю. Но, прибыв в Варшаву, мы узнали, что государь вернулся оттуда в Вильну навстречу возвратившимся из Италии государыне и великой княжне Марии. Николай отправился туда и телеграфировал мне ехать туда же, где я получила от него записку:
"Буду ждать в бывшем дворце великих князей литовских. Ты войдешь туда через дверь сада: караул не посмеет не пропустить тебя".
Принесший мне эту записку лакей усадил меня в дрожки, и я поехала в Литовский дворец, со страхом думая, как-то я попаду туда. Меня провели в большую желтую залу дворца, и я пила чай на том самом столе, где Александр I начертал план отступления из Москвы, а Наполеон, на другой день, план своего вступления в Москву. Чернильница, перья и другие принадлежности стола остались нетронутыми; русские второпях оставили их, а французы забыли унести.
На другой день мы отправились в Вену. На границе, при осмотре паспортов, мою Жозефину чуть не заподозрили в убийстве меня: она была записана в моем паспорте, и на вопрос, где же я, не знала, что сказать, потому что я была с великим князем.
Узнав об этом, я с опасностью переломать себе руки и ноги выскочила из вагона великого князя со стороны, противоположной выходу, и, прокравшись в свое купе, удивила своим внезапным появлением разыскивавших меня полицейских, которые, кажется, смекнули, в чем дело, но не осмелились меня допрашивать.
Отец Николая, не желая ехать к своей жене, жившей в Мариенбрунне, около Мюнхена, послал туда сына. Великая княгиня лечилась там у одной знахарки, которую считали ниспосланной самим Провидением для спасения ее души и тела. Она исполняла все ее приказания. Однажды великой княгине не спалось. Шарлатанка потребовала себе ее матрац и вскоре возвратила, объявив, что причина бессонницы великой княгини заключалась в разных щепочках и булавках, найденных ею в тюфяке. После этого Александра Иосифовна стала спать отлично. Ее вера спасла ее!
Из Мюнхена мы перебрались в Фослау, где великий князь, по предписанию врачей, принимал железистые ванны, и оттуда часто ездили на венскую выставку. Среди прочих чудес этой выставки я особенно помню несколько драгоценностей, принадлежавших французской императрице Евгении: осыпанный бриллиантами браслет, изумрудные серьги и великолепное украшение, сиявшее бриллиантами, из которых одни некогда принадлежали императрице Марии-Терезии и ее дочери Марии-Антуанетте, а другие -- Жозефине, Гортензии и Марии-Луизе.
Это украшение посылалось в Россию в надежде, что царь приобретет его для своей дочери, но он не купил, и драгоценная вещь попала в руки евреев, которые распродадут ее по частям каким-нибудь купчихам.
Свободное копирование
