17 апреля
Новая пилюля: позвонил Минин. «Татьяна Ивановна, лучше не выступать в Доме писателя, там такая придирчивая, искушенная публика! Ужас! Съедят! Там даже Райкина и Копелянскую провалили. Нет, там я играть не буду». На что я сухо сказала: «Я хочу там петь и петь там буду. А вы позвоните сами в Дом писателя и откажитесь. Как хотите». Буду сама себе аккомпанировать.
Отговаривать Минина аккомпанировать мне у писателей пришли именно из Театра эстрады.
Если бы можно было петь у себя — и чтобы за это мне платили. Вот ездили бы, как ездили к Стеше!.. Как я сама ездила бы к Анне Ильиничне. Или к Татлину.
Когда я выходила на сцену в этом театре, из мрака на меня смотрели чьи-то холодные глаза — брр... Одно лицо этого мертвяка Кисельмана чего стоило! Или «личико» этого червяка в футляре Подкаминер! Ох и намучилась же я! Не буду больше так. Не желаю. Титул у меня есть: артистка эстрады, я профессионал. Хорошо! И пусть издохну от голода, но, как у Блока:
Пускай я умру под забором, как пес,
Пусть жизнь меня в землю втоптала:
Я верю — то Бог меня снегом занес,
То вьюга меня целовала!
Была у Мининых. Ольга Александровна больна: порок сердца. Глаза измученной собаки. Она уверена, что умрет, ей нагадали когда-то, и у нее и вид такой — лежит и ждет смерти. Может, это все ей кажется только, а она не больна. А Минин считает своим долгом подробно рассказывать мне, как и кто меня ругал. Я вспоминаю, как живут знакомые мне певцы и певицы: Эрнестииа ог всего охраняет Анатолия Доливо. Тамара Сатлыкова и Сергей Александрович Андрианов давно уже устроили Зое Петровне Лодий хрустальный дворец. Всю жизнь она прожила в нем. Пошлая Людмила Геоли, от которой мне делается противно как от ресторанного супа, — и то охраняется, как цветок, своим жуликоватым мужем. А я! Одинокая, голодная, и все шишки каждый считает своим долгом запустить в меня!.. Минин говорит мне: «В Доме писателя нас освистают». Хорошенькое предупреждение перед концертом! Он глуп и посредственный гитарист, хоть и похож на Феликса Юсупова.
Мечтаю об Аленушке и Ванюше, о своем доме, о Дмитрии — даже о Дмитрии... ибо он не чиновник, а Артист!
Рыжая Паллада нагадала, что слава будет, что помру нескоро, что роковые имена для меня на М, А, П, что будет еще далекое путешествие. Вообще же ничего хорошего. Она похожа на старую рыжую обезьяну — со всем шармом мартышки. Вправду очень шармантна. Мармезетта! Она старая приятельница Бориса Пронина и чуть ли не незаконная дочь какого-то великого князя.
Хожу без билета, ибо нет денег, и втискиваюсь в зал Филармонии на разные концерты. Хорошо у нас играют. Иду так уверенно, что у меня на контроле билета не спрашивают; я не нарочно, а само по себе выходит так.
Свободное копирование
