Москва купеческая - 5

Вышеприведенному утверждению о незначитель­ности участия иностранных капиталов в хлопчатобумажной промышленности Московского района от­нюдь не противоречит та огромная заинтересован­ность, какую имела в этой промышленности контора Кноп, имя которой теснейшим образом связано с ро­стом и развитием хлопчатобумажного дела в России. Все в Москве повторяли поговорку: «Где церковь, там и поп, а где фабрика, — там Кноп» (Иногда прибавлялось: «Где постель, там и клоп».). Поговорка эта довольно верно характеризовала существующее поло­жение. Но участие Кнопа в том или ином деле не бы­ло, в собственном смысле слова, участием иностран­ного капитала.

Основатель конторы Л. И. Кноп, Людвиг Кноп, ро­дился 3 августа 1821 года в Бремене, в мелкой купе­ческой семье. Четырнадцати лет он поступил на служ­бу в одну Бременскую торговую контору, но вскоре переправился в Англию, в Манчестер, где стал рабо­тать в известной фирме Де Джерси. Время своего пре­бывания в Англии молодой Людвиг Кноп использовал, чтобы ознакомиться не только с торговлей хлопком, но и со всеми отраслями хлопчатобумажного произ­водства: прядением, ткачеством и набивкою.

Фирма Де Джерси продавала в Москву англий­скую пряжу, и в 1839 году Кноп был отправлен в Рос­сию, как помощник представителя этой фирмы в Рос­сии. Ему было тогда лишь 18 лет, он был полон сил и энергии, знал чего хотел. С этого времени началась его легендарная промышленная карьера.

Есть мнение, что своим успехом Кноп обязан, прежде всего, своему желудку и способности пить, со­храняя полную ясность головы. Нравы торговой Моск­вы того времени были еще почти патриархальными, и весьма многие сделки совершались в трактирах, за обеденным столом, или «за городом, у цыганок». Кноп сразу понял, что для того, чтобы сблизиться со своими клиентами, ему нужно приспособиться к их привычкам, к укладу их жизни, к их навыкам. Доволь­но быстро он стал приятным, любимым собеседником, всегда готовым разделить дружескую компанию и спо­собным выдержать в этой области самые серьезные испытания. Для характеристики того, насколько не­легко было Кнопу равняться по своим московским клиентам, можно привести из воспоминаний П. И. Щу­кина рассказ «Как в старину пили московские купцы.»

«Московский городской голова Михаил Леон­тьевич Королев, — пишет автор воспоминаний, — Алексей Иванович Хлудов, Павел и Дмитрий Пе­тровичи Сорокоумовские, Иван Иванович Рогожин, Василий Гаврилович Куликов и Николай Ивано­вич Каулин ходили обыкновенно пить шампан­ское в винный погребок Богатырева, близ Бир­жи, на Карунинской площади. Прежде всего, Ко­ролев ставил на стол свою шляпу-цилиндр, затем начинали пить, и пили до тех пор, пока шляпа не наполнялась пробками от шампанского; тогда только кончали и расходились».

Поворотным пунктом в жизненной и деловой карьере Кнопа было оборудование им первой морозовской фабрики. Морозовы, работавшие в хлопчато­бумажном деле со времен Отечественной войны, и как небольшие промышленники, и как торговцы пряжей,  стали на путь — как и некоторые другие — ор­ганизации своего собственного фабричного произ­водства, Савва Васильевич Морозов, создавая свою первую фабрику, знаменитую впоследствии Ни­кольскую мануфактуру, поручил молодому Кнопу ее оборудование и прядильным машинами, и ткацки­ми станками, за счет английской машиностроитель­ной промышленности. Задача эта представлялась весьма трудной для выполнения. Англия не имела большого желания создавать в чужих краях кон­курирующую с нею промышленность и отнюдь не была склонной — по первоначалу — открывать для этого большие и долгосрочные кредиты.

Но Кноп взялся за это дело с необычайной энергией, и тут-то и проявился его выдающийся организаторский талант. Оказалось, что у него отличный желудок, но голова — еще лучше. Он сумел завязать деловые от­ношения с рядом машиностроительных заводов Ман­честера и получить от них монопольное право на пред­ставительство в Москве. В Манчестере он стал единст­венным и непререкаемым специалистом по москов­ским делам.