Биологом в школе была Людмила Александровна Болдырева, моя приятельница по студенческим годам. Институт она окончила блестяще, но были в ее характере две черты, немного мешавшие в работе. Во-первых, порой ей недоставало уверенности в себе: ее обуревали сомнения в том, что делает, правильно ли поступает. Оттого она становилась суетливой, не до конца последовательной. Второй недостаток проистекал из ее несомненных достоинств: она очень любила ребят и не всегда могла сочетать эту любовь с требовательностью. Находились такие, кто злоупотреблял ее добротой, но большинство любило на уроках слушать эмоционально окрашенную речь Людмилы Александровны. Недаром многие с ее уроков начали свою дорогу в медицину и биологию!
Два фронтовика преподавали в школе историю. Без ноги вернулся с фронта выпускник этой же школы Валерий Венедиктович Починок. Происходил он из семьи потомственных вологодских интеллигентов. Уроки вел интересно, учил решать, сопоставляя и оценивая исторические события. И с учащимися и с коллегами держался ровно, с каким-то особым внутренним достоинством. Но до конца его талант раскрылся тогда, когда он стал директором школы, а затем и заведующим Вологодским гороно. Это был прекрасный администратор, умевший дипломатично строить отношения и с руководством, и с подчиненными.
Приходилось ему принимать, как теперь говорят и непопулярные решения, но он умел объяснять людям их необходимость. Я завидовал его долготерпению в общении с людьми: мне такого часто недоставало.
Интересным человеком был историк Сергей Дмитриевич Куприянов. Воевал в морской пехоте, был ранен. На уроках постоянно втягивал учеников в дискуссии, споры. «А иначе, – говорил он, – неинтересно». Вместе с ребятами и учителями собрал музей истории школы, создал зал Боевой славы выпускников. Отношения Сергея Дмитриевича со старшеклассниками были несколько короче, чем это принято. На дальней скамейке в сквере он мог угостить папироской одиннадцатиклассника, а другому сказать: «Не кури! Посмотри на меня: вот что делают с человеком болезни!». А выглядел он в последние годы совсем плохо: после войны его мучил тяжелый диабет. Когда становилось плохо, он извинялся перед классом и прямо с урока спешил в директорский кабинет, где всегда хранились шприцы с инсулином. В это время ребята самостоятельно работали с учебниками или слушали чьи-то интересные рефераты, которые Сергей Дмитриевич любил раздавать в качестве зачетных.
Выпускник первой школы Станислав Галуничев рассказывал мне, как весной, прервав рассказ посередине урока, Сергей Дмитриевич вывел ребят на берег реки, где саперы взрывали ледяные заторы около старого деревянного Красного моста.
«Смотрите, ребята, как красиво! А скоро этот мост снесут, построят бетонный, и то, что вы сейчас видите, станет для людей историей...». Это же очень здорово: научить ребят видеть и ценить историю в дне сегодняшнем!
Было горько хоронить этого человека: ушел он одним из первых, незадолго до того получив звание заслуженного учителя.
Вместе с нами работал и брат Сергея Дмитриевича – Алфей Дмитриевич. Он вернулся с фронта, потеряв глаз. Преподавал географию и военное дело. Был он очень добрым человеком и честным тружеником, но ему не хватало эмоциональности, живости на уроках. Может быть, стесняясь своего ранения, он был несколько замкнут, малоразговорчив. Погиб он трагически: все из-за того же фронтового ранения: не заметил приближающийся поезд...
Не нужно говорить, какую роль в мужских школах должны были играть уроки физкультуры. Однако школа, расположенная в старинном здании, практически не имела спортзала. И в этих сложнейших условиях Игорь Александрович Кузнецов умудрялся делать много интересного и нужного: школа славилась своими спортсменами. Под его руководством девочки-баскетболистки стали победителями первенства России.
У Игоря Александровича – золотые руки. Он мог нарисовать портрет, выполнить резьбу по дереву, изготовить мебель, починить автомашину. К ребятам подходил всегда с улыбкой, часто – с шуткой или легким розыгрышем. Это нравилось. Позднее Игорь Александрович тоже стал заслуженным учителем, директором детской спортивной школы, вырастил целое поколение прекрасных баскетболистов, с которыми летал в качестве тренера даже в Америку.
С уходом Сергея Владимировича Смирнова на должность учителя рисования и черчения в школу пришел отставной офицер КГБ Флегонт Флегонтович Лебедев. Педагогического образования он не имел, но зато умел замечать и поддерживать детские таланты. На выходные дни вместе с ним на этюды в природу уходили большие группы ребят из разных классов. Среди его воспитанников из Первой школы есть и художники, и архитекторы. А сегодня Флегонт Флегонтович пишет картины с фантастическими сюжетами на темы открытой им самим «планеты Ле-Фле» (Лебедев Флегонт).
И еще не могу не вспомнить об уроках, которые нам давала инспектор облоно Галина Ивановна Коркина, курировавшая нашу школу. На всю область она была известна своей строгостью и компетентностью. Опытные учителя говорили: «С ней не спорят, ее слушают!». Много же надо было знать и уметь, чтобы заработать такую репутацию в учительской среде, всегда склонной к критицизму. Пришла Галина Ивановна на мой урок, предупредив заранее. Я ждал ее и, конечно, готовился особо тщательно.
Пришла, села за последний стол, закрыла глаза и так просидела весь урок. Я был буквально шокирован: у меня на уроке инспектор спала... Но когда мы начали разбор урока, я услышал такой детальный анализ с дословным цитированием моих оговорок и неудачных выражений, такие компетентные рекомендации, которые и меня сделали на всю жизнь поклонником несомненного таланта этой женщины. Я не боюсь высоких слов: к сожалению, не так часто приходилось сталкиваться со столь компетентными проверяющими. Много раз она бывала на моих уроках, а потом стала приглашать вместе ездить на проверки сельских школ. Для меня эти проверки становились уроками педагогического анализа. Мне она говорила: «Видите недостатки – помогите». А потом она же сказала: «Вам пора переходить к педагогическому синтезу. Обобщайте свой опыт!».
Но однажды Галина Ивановна устроила мне серьезное испытание. Поздно вечером она позвонила домой: «В Вологду приехал министр просвещения и пожелал, чтобы ему показали уроки молодых учителей. А мы готовили к посещению уроков опытных. Поэтому я прошу вас быть готовым к такому визиту». Министр пришел на рядовой урок в десятый класс. С ним пришла и его свита. Ребята меня не подвели. Да и сам я сумел за ночь собраться: на пользу пошла наука, когда я провалил свой первый урок в вечерней школе, испугавшись визитеров.
Со звонком все посетители ушли, не сказав мне ни слова, будто меня забыли вовсе. Тут-то я и растерялся под градом вопросов своих коллег: урок как урок, а реакция – нулевая... Только на итоговой встрече министра с учителями города я услышал с трибуны: «Урок крепкий, время спрессовано, знания учеников говорят о систематичности такой работы молодого учителя». Прошла моя обида на Галину Ивановну, «подставившую» меня под столь трудное испытание. Мы были дружны, и я не переставал долгие годы удивляться ее жизненной энергии.
Свободное копирование
