Полно рассуждать, поедем в Пензу! Остановился я на перепутье в Володимире, у дяди моего Заборовского, и гощу у него дни три в пространном его доме.
Суженого конем не объедешь. Когда Заборовский хотел, по просьбам отца моего, поместить меня у себя председателем Уголовной палаты, судьба назначала меня вместо того гораздо выше и гораздо далее. Но думал ли я, ныне здесь проезжая, что некогда буду я в этом же Владимире преемником власти таких вельмож, как Воронцов и Салтыков, кои Владимиром правили, что буду в нем губернатор? Думал ли я, что самые сии строки писать буду в превеличайшем казенном доме и буду из кабинета своего смотреть на тот архиерейский дом, в котором тогда италиянец Барбарини тешил Заборовского своим поношенным голосишком, а ныне архиерей Ксенофонт потчевает нас после обеден ерофеичем? О время! Как быстро ты летишь и сколько случаев с собой уносишь! Молния в полете своем едва равна ль с тобою. Погода тогда была уже весенняя, реки в пущем их разливе. Заборовский дал мне письмо к исправнику муромскому, дабы он переправил меня через Оку благополучно. О! Письмо генерал-губернатора к исправнику есть драгоценная вещь для путешественника. Посредством сего талисмана, как волшебной палочки, невозможное делается возможным, мудреное -- легким, неспособное -- удобным, словом, хотите ли видеть превращения, забыться на минуту и думать, что вы под покровительством какой-нибудь феи? Поезжайте по российским губерниям, берите от генерал-губернаторов письма к городничим, к исправникам и подивитесь проворству этих крылатых служителей, кои вас везде перенесут, перетащат и путь ваш везде розами устелят. Мой исправник муромский сам меня провожал на пароме, наблюдал все мои движения, искал им удовлетворить в полной мере, и все это из чего? Из того единственно, чтобы при случае, когда высокопревосходительный его начальник вздумает на него погневаться, он бы нежнее только слова для этого выбрал. Вот вся выгода господ исправников и фокус-покус генерал-губернаторов! А я что делал между тем на пароме, что? Думал, вы скажете, о Петербурге. Нет! О Пензе? Нет! Сочинял песни на разлуку с Москвой и нимало не примечал потовых капель, которые как град текли со лба услужливого исправника на самый худой паром. Меньше услуг в одном и больше твердости в последнем для проезжих было бы прочнее. Но суетиться легче и дешевле, нежели плот сделать.