Что за страна такая, "Юниана" - 1

 ЧТО ЗА СТРАНА ТАКАЯ, «ЮНИАНА»

Моя кипучая деятельность не оставалась незаметной.

«6 февраля 1972 г. Сегодня о нашей «Юниане» говорила «Пионерская зорька». Естественно. Мы – «Юниана» – не должны быть истреблёнными. Это должно жить».

 «20 апреля. Была на районном слёте рабселькоров. Памятный случай… сидела в президиуме, меня хвалили, избрали делегатом на областной слёт…».

Я так думаю, что это в большей степени благодаря моей «Юниане» меня стали замечать, хвалить и выдвигать… Но мне было самой интересно с ребятами. С одной стороны я была для них как вожатая, с другой – как учительница. Дети были из пятых, шестых и седьмых классов. Почему-то так получилось, что идея понравилась многим, и ко мне записалось достаточно ребят, для меня даже неожиданно много.

Как-то я гостила у своей тёти в Ростовской области. От нечего делать стала искать, что можно почитать. В руки попалась крошечного формата книжечка Татьяны Комаровой «История одной жизни». Я стала её листать, и обнаружила, что это рассказ о поэтессе Елене Ширман. Я тогда такого имени не слышала, хотя очень была искушена в чтении стихов. Любила, когда никого не было дома, – это обязательное условие, чтобы не было слушателей, я тогда стеснялась очень сильно себя, своих увлечений, своего голоса, – любила читать стихи вслух. Знала наизусть очень много, поэтов запоминала и почти все их книжицы. Тогда много было тоненьких книжек, которые были доступны и по цене, и имелись в продаже.

Но имени Елены Ширман мне не встречалось, а она была в одном семинаре у Ильи Сельвинского с любимой тогда мною Ириной Снеговой, с Павлом Коганом, Сергеем Наровчатовым, Борисом Слуцким… Я стала читать, и очень была потрясена судьбой этой одарённой девушки, расстрелянной фашистами в лазоревой степи. Она мечтала о стране вечной молодости – Юно, республике юности. И вела такой кружок молодых поэтов на Ростовском «Сельмаше».

Судьба поэтессы, её смерть, её мечты и дела запали мне в душу, я стала думать о ней. Когда у меня появились публикации в районной газете и на Всесоюзном радио, я решила возродить «Юниану» в своей школе.

Для меня было яснее ясного, что это продолжение дела Елены Ширман. Но не было повторением, потому что себя я не чувствовала настолько знающей и опытной, чтобы заниматься поэзией с детьми. И я занималась тем, что делала и сама – учила ребят выбирать темы для их заметок в газету. У меня сохранились даже фотографии «юниановцев». Для этой цели мы с активом специально ходили в фотомастерскую. Тогда ведь всё было значительно сложнее: с фотографиями, с магнитофонами, с телевизорами. Их было очень мало и стоило это всё довольно дорого. Моей семье долго было не по карману даже купить простенький телевизор.

А дети в 11-13 лет, которые занимались в моём кружке, были все одарёнными. Они писали стихи, как мне казалось, легче и лучше меня. Они сочиняли какие-то рассказы. Я даже поражалась их дарованиям.

Спасибо вам, мои славные добрые «юниановцы»! Вы оказались такими отзывчивыми, такими преданными, а главное все были очень талантливые! Все писали хорошие стихи. Для пятиклассников – так даже очень хорошие!

Из «мягкой» тетради:

«29 ноября 1971 г. Уже прошло пятое занятие «Юнианы». Мне очень трудно вести их. Нет опыта. К тому же эти шестнадцать мальчишек и девчонок, очень горластых, имеют свои индивидуальные черты характера. Я не педагог, поэтому так трудно. Нужна помощь!».

И помощь эта в первую очередь пришла именно из редакции районной газеты от Петра Антоновича Брёхова. Он нашёл время и пришёл сам в нашу школу, чтобы познакомиться. В той же «мягкой» тетради я записала:

«14 декабря 1971 г. Сегодня к нам в школу пришёл редактор местной газеты Я наконец-то говорили с очень интересным собеседником. Слова…

«Юниана» ему нравится, но как мы покажем своё лицо…».

«6 декабря 1971 г. …О своей профессии будущей узнала ещё сегодня кое-что. По-моему, это самая лучшая на свете профессия. Мои юниановцы мне нравятся. Скоро у них будут свои удостоверения».

 Несколько бланков сохранились среди моих архивных бумаг. Эмблему я придумывала сама, но дала задание нашей художнице из стенной школьной газеты Наташе Коноваловой изготовить эти удостоверения. Так что, это штучная ручная работа. Большой лист ватмана был разрезан на небольшие полоски бумаги, на которых (на каждом!) Наташенька рисовала эмблему и делала надписи вручную. Тогда и ксероксов не было, о них даже не слышали.

На каждом экземпляре чёрной тушью было написано:

 Удостоверение,

а ниже, по центру «корочек» в голубой рамке ромба было изображено оранжевое солнце с лучами на всё пространство. В лучах солнца надпись:

ср. шк. № 6

на фоне солнца – нарисован штык, знак равенства и перо от обычной перьевой ручки. По сторонам ромба четырежды повторено:

 «Юниана».

Ясно, что фраза: «чтоб к штыку приравняли перо», тут была, может и не совсем уместно, воспроизведена символами. Какие могли быть штыки во времена нашего детства? Тогда ведь только и повторялось всюду: «За наше счастливое детство спасибо, родная страна!». Но некий символ и в штыке, и в пере, и в лучах солнца всё же имелся.