Май в Сибири всегда волшебный — совершенно безоблачный, с рвущимися из земли силами жизни. Юра облюбовал разрушенное крыльцо прачечной (вход был с другого конца). Вокруг уже пробивалась трава, протоптанные дороги были шагах в десяти — для лагеря это уже уединение. Он называл эти гнилые бревнышки «у Ариши», хотя прачками в Баиме были вовсе не «Ариши», а мужчины-китайцы.
Я приходила к «Арише» после работы. Освещенный заходящим солнцем Юра сразу же начинал читать написанное за день.
За все минувшие года моей любви, моей печали —
Должно быть новая звезда уже сияет в моей дали.
1 мая 1946 г.
Для всех ты в незаметной роли,
А мне ты ангелом была.
Все вижу в светлом ореоле:
Твою главу, твои крыла.
Когда мое вдруг поле зренья
Пересекаешь ты, легка, —
Люблю следить издалека
Твое летящее движенье.
2 мая 1946 г.
Жизнь протекает в малом круге,
Да и тот, гляди, сойдет на нет.
И неосновательны потуги
По себе оставить некий след.
Лишь одна единая награда —
Знать, что жизнь по-своему прожил,
Что и вновь, когда бы было надо,
Ты бы все ошибки повторил.
7 мая 1946 г.
Когда фортуна отвернется, приблизится далекий Бог.
И глубь такая распахнется, что отнятых стыдишься крох.
И кажется свободней дышишь, когда подумаешь, что ты
Освобожден и от излишеств, и от излишней суеты.
9 мая 1946 г.
Предустановленной черты
Моя любовь не нарушала,
Но электрическое «Ты»
Само по жилам пробежало.
12 мая 1946 г.
Девочка, мир светлый ей в удел!
Огонек без чада и нагара.
Девочка есть и в тебе, Тамара,
Только я ее не разглядел.
Я ее сыщу и раздобуду
И тебе ее не уступлю.
С нею скарб дорожный разделю,
С нею сам светлей и чище буду.
14 мая 1946 г.
Не мои обиды, а изъяны
Твоего и моего нутра
Говорят, что нежность — гость незванный,
Что любить друг друга не пора.
Не секрет, что чувству дать свободу
Безрассудно — может подрасти.
Твоему спокойствию в угоду
Должен я сказать ему — прости.
Но признайся, разве во сто крат
Не было б чудесней и уместней
Произвольное прозванье «брат»
Заменить заслуженным «ровесник»!
Самая минутная подруга —
Нам сейчас остаться друг без друга
Все равно, что потерять себя.
«Как и жить и плакать без тебя».
14-16 мая 1946 г.
Ведь совсем неважно — быть любимым
Или нелюбимым — лишь бы быть.
Все, что я считал неповторимым,
Хоть в какой-то мере повторить.
Счастье меня рано утомило.
Слава Богу, отдых был мне дан.
Вновь любви и дуновенье мило,
Вновь теряю разум не по дням.
Только знак привязанности скрытой
Не куплю ценою жизни всей —
Явится рожденье Афродиты
Тайной силою своих вещей.
19 мая 1946 г.
А я теперь с бессонницей дружу.
Твои, любовь, я узнаю приметы.
Твои, любовь, уроки я твержу
И заговариваюсь сам с собой до света.
Великодушно не кляну клопов.
Ликую, бодрствую на постели.
Внимая зову твоему, любовь,
И отзыву в моем бессонном теле,
22 мая 1946 г.
Прости мне дерзкое вторжение
В твою заветную страну.
Как я ни дик — на разрушенье
Твоих святынь не посягну.
И, отступая в беспорядке
До опрокинутых границ,
Теряю из моей тетрадки
В твоей земле пять-шесть страниц.
Какая их постигнет участь?
Какой они оставят след?
Но, за себя стыдясь и мучась,
Я не стыжусь за этот бред.
31 мая 1946 г.
Как ключевой воды напиться
Иду увидеться с тобой.
Вовеки в сердце не затмится
Мой ежедневный водопой.
Ты даже взглядом не подаришь
И бровью ты не поведешь —
Но будто в колокол ударишь
И бросишь в сладостную дрожь.
1 июня 1946 г
Любить — равняется тиранить и ревновать, и не щадить
Но можно ли больнее ранить, чем опасением любить?
1 апреля 1946 г.
Ты моей сестрою быть хотела,
Я сопротивлялся до поры —
Разве так любуются на тело,
На руки своей родной сестры?
А теперь я столь благоговею,
Пред тобой, ты столь на высоте,
Что тебя и попросить не смею
Быть моей сестрою во Христе.
1 июня 1946 г.