Школьные годы - 1

 Школьные годы

Фото: На фото 1952 год. Одномоментный набег родственников. Слева на право: мама, Лада Рящина (мамина кузина из Пензы), отец, на коленях у дяди Васи Савина (Из Балтийска) младшенькая Наташка, на коленях у Николая Рящина (мужа Лады из Пензы) их первенец Татьяна. Стоит сестра Мара. Фотограф - иетя Мира, а я в это время в порядке "семейного обмена" с бабусей и старшими детьми Савиных в Балтийске хожу в первый класс.

Так получилось, что мое летнее пребывание на Балтике затянулось. Родители по путевке уехали в Крым. 1 сентября я пошел в первый класс в Балтийске и отучился там до окончания первой четверти. В первый же школьный день я отчудил. Я к тому времени уже свободно и быстро читал «про себя», то есть не вслух. Начал я это делать года в четыре. Мне показали буквы, я их запомнил. Тренировался на вывесках, когда мы прогуливались с матерью по улицам, но в отличие от Шарика из Собачьего сердца читал слева направо, как положено: МАГАЗИН, АТЕЛЬЕ, КИНОТЕАТР АВРОРА и даже ПАРИКМАХЕРСКАЯ. И как-то сразу перешел от чтения вслух к чтению «про себя». Однажды мать застала меня за этим занятием и спросила, что это я делаю. Читаю, - ответил я. - Как читаешь? – Глазами. Так вот, в первый день наша учительница Анна Николаевна (кстати, имеющая звание заслуженного учителя РСФСР), видимо, чтобы составить представление о своих подопечных, предложила каждому рассказать какую-нибудь сказку. Кто-то рассказал про Колобка, кто-то про Теремок. Когда же дошла очередь до меня, я с воодушевлением начал пересказывать один из сюжетов «Тысячи и одной ночи» (Рассказ о царе Шахрияре и его брате Шахземане). Когда же я дошел до места, где Шахземан, вернувшись в свой дворец, увидел, что жена его лежит в постели, обнявшись с чёрным рабом, Анна Николаевна решительно прекратила мои «дозволенные речи». А жаль, она и одноклассники ведь так не узнали, как Шахземан потом излечил свою грусть из-за этой измены. Видимо, моя первая учительница не простила мне этой выходки, так как я у неё из троек-четверок не вылезал. Что-то было объективно: чистописание мне давалось с трудом. Но когда мне ставили тройки по чтению только из-за того, что меня никак не могли заставить читать по слогам фразы типа: МА-МА МЫ-ЛА РА-МУ (меня, который к тому времени прочитал все 8 томов «Тысячи и одной ночи»!) – это, я считаю, не делало чести заслуженной учительнице РСФСР. Хотя может в то время задача причесывания всех, а детей особенно - «под одну гребенку», и была главной в процессе воспитания будущих строителей коммунизма. А Анна Николаевна в этом явно преуспела. В начале ноября я вернулся в Москву и продолжил учебу в школе № 327. Но в Балтийск еще многие годы я приезжал на лето. Вот там я по-настоящему узнал море, выкурил первую самокрутку, выпил первый стакан портвейна и многое .... Но это уже другая история.