Потом нас провели через двор в восточную часть монастыря. Прямо над Святыми воротами, бывшими некогда главным входом в монастырь, располагалась надвратная Благовещенская церковь. Она самой поздней постройки (1596 – 1601 г.г.), самая маленькая и самая красивая. Сейчас она к тому же и единственная, сохранившаяся в первозданном виде, за исключением, конечно, купола, который отсутствует. И баллюстрадки, оторачивавшей антресоли во внутреннем помещении, тоже нет. Впрочем, она исчезла совсем недавно: за два дня до нас на нее неосторожно оперлись какие-то туристы, и сейчас все резные балясинки аккуратно сложены вдоль стены. Где сложены упомянутые туристы, мы не знаем.
Вернулись к Преображенской церкви и немного прошлись по монастырской стене, а затем спустились в подвалы и осмотрели тот каменный мешок, в котором «мотал срок» последний кошевой Запорожской Сечи. Как он там помещался, непонятно…
Нам показали и мукомольное помещение монахов, где до сих пор валялись огромные жернова. Вообще, монастырь представлял собой латифундию: монахи сами сеяли рожь и овёс. выпаривали откуда-то соль, делали квас и пиво, ловили рыбу, разводили птиц (даже прихотливую в неволе гагу), выращивали овощи и всякие фрукты. Так что в случае осады запасы муки в монастыре всегда были на целых двенадцать лет, а система каналов, соединявших двадцать четыре озера, подводила воду под стенами монастыря прямо во двор. Все это однажды пригодилось, как известно, в середине ХУII века в церкви произошел раскол: тогдашний патриарх Никон задумал модернизировать прежнюю веру, написал какие-то свои книги по богослужению и стал насаждать все это в церквях. Когда Синод прислал эти книги в Соловецкий монастырь, то монахи наотрез отказались их принять. Может быть, здесь сыграло свою роль и субъективное начало: ведь Никон в начале своей церковной карьеры был иноком в этом самом монастыре и видимо уже тогда отличался нешаблонностью мышления, потому что коллеги сразу его невзлюбили. А когда он стал большим начальником и затеял ревизию церковных основ, ему этого не простили. Но ведь нововведения патриарха не понравились не только в Соловецком монастыре, вся церковь разделилась на старообрядцев и истинно православных. А это не могло обойтись без крови.
Для усмирения бунта на Соловки были посланы стрельцы, которые разбежались было взять монастырь приступом. Но не тут-то было: стены шестиметровой толщины, возвышающиеся над землей на 8 – 11 метров, несколько охладили их пыл, и тогда стрельцы повели осаду монастыря по всем правилам фортификационного искусства. Их штаб-квартира находилась на том самом Большом Заяцком острове. Осада началась в 1668-м году и продолжалась восемь лет, но монахи плевать хотели на все потуги царского войска, жевали хлеб и пили воду, творили церковные обряды. Может быть, за это время кто-то из них умер, но не от пули или ядра. За это время и у стрельцов сменились три или четыре воеводы. Неизвестно, сколько времени продлилась вся эта петрушка, если бы не тривиальное предательство, позволившее стрельцам темной ночью проникнуть на территорию монастыря.. Мы называем его «тривиальным», потому что в любой войне, будь она столетняя или пятидневная, в любой из противоборствующих сторон находились такие предатели, показывающие противнику тайную тропу через перевал, или открывавшие ворота в крепость, а иногда переходили на сторону врага с каким-нибудь важным секретом. Можно вспомнить князя Курбского или гетмана Мазепу, полковнику Миаху или генерала Власова, на худой конец мальчиша-плохиша. Вот и среди монахов нашелся такой, некий Феоктист. Тогдашний предводитель стрельцов Иван Мещеринов подкупил чем-то этого нестойкого инока, и тот ночью провел стрельцов через тайный подземный ход. Что потом было, об этом лучше не рассказывать… Из всего многочисленного монастырского штата озверевшие стрельцы оставили в живых всего одиннадцать человек.
Нам показали этот самый ход. Сейчас, во избежание подобных историй, внешний вход со стороны берега закрыт наглухо. Но мы все же прошли весь этот короткий путь, дрожа то ли от страха, то ли от холода. Но ничего с нами не случилось.
Наша экскурсия завершилась в монастырском музее, где представлены предметы быта и богослужения монахов (ризы, иконы-складни, украшения и прочая утварь), книги, гравюры, копии писем и доношений. Монастырский архив, говорят, сохранился настолько хорошо, что можно найти характеристики на любого монаха, составленные архимандритами разных времен.
Проведя экскурсию, Галя доказала всем, что никакой она не крокодил. Даже товарищ, уличивший ее в таком сходстве, был вынужден публично извиниться. Но, конечно же, ее никак нельзя сравнить с нашей Зиной. Правда, от последней мы знали, что по кремлю экскурсии водит не она: ее вотчины - Заяцкие острова, Секирная Гора и еще остров Анзер, но он очень далеко и туда мы не попали.
Галя ушла, разошлись и большинство наших коллег по экскурсии. За исключением самых дотошных старичков, продолжавших пристально вглядываться в экспонаты и обмениваться между собой нечленораздельными междометиями. Остались и мы со Славкой: теперь по плану нам надлежало самим полазить по монастырю, без всяких гидов и программ. Предупрежденные о том, что в казематах и галереях кромешная темень, мы предусмотрительно захватили с собой сразу два фонаря.
Свободное копирование
