А напоследок я скажу… - 8

       8

       Я знаю, почему мне никогда не стать христианином. Происхождение, вроде, позволяет. Книжки читал. Не так дотошно, как профессионалы, однако пытливо стремился вникнуть. Старался постичь существо, а не прибегать к собственным толкованиям. Братец Гриша, по его собственному признанию, не удосужился прочесть за всю жизнь ни слова у Маркса и Ленина, однако годами успешно руководил райкомом комсомола. А я, немало чего учитав не только у Маркса, но и у Марка, а также у Матфея и Луки, дилетантски перепахал ещё и наследие Павла. Пытался, то есть, смиривши гордыню, добросовестно определиться.

       Не смирил. Не дано мне постичь ни умом, ни сердцем разницу между Петром и Иудой. Не допёрли мозги или это не их задача – судите сами. Неужели эта религия только тем замечательна, что ни в какой другой достаточно значимой нет аналога Иуде?

       Я действительно не улавливаю принципиальной разницы между Иудой и Петром. Более того, я душой не желаю её постигать. В собственной подлости никто иной не может быть виновен. Неприлично дифференцировать предательство по оттенкам. Одно оценено в тридцать сребренников (или, по другим источникам, тетрадрахм), другое совершилось троекратно и вполне бескорыстно, если почему-то не считать корыстью заботу о собственном благополучии. Одно признано бесчестным, хотя Иуда, повесившись вскоре, сам себя подверг тяжкой каре, которая, однако, почему-то не зачтена ему в качестве искупительной. Я, к примеру, при всей своей многогрешности, всё ещё не решаюсь повеситься, уж простите за такое естественное малодушие. Другое считается простительным, и храмы, посвящённые дожившему до преклонных лет и высших церковных чинов предателю, стоят по всей территории христианского мира, а самый главный – в самом его центре, в Ватикане. Так до чего угодно можно договориться.

       Нет, житейская шкала мне понятна. Как, случалось, ехидно вопрошал министр финансов России С. Витте: “Вы полагаете, рекомендуемый вами человек абсолютно честен? Уточните, пожалуйста, в пределах какой суммы?” Житейски мудро, и фактам, скорее всего, соответствует. Но Вера стоит на принципах, а не на расчётах, или как? Разве в храме торгуются? Нанюхался я уже диалектики, мне бы чего поподлиннее. Скорее недоверчивого Фому пойму, поскольку тот был бескорыстен, мотивирован и логичен. Как всякий добросовестный естествоиспытатель.