5
Как всё это ёрничанье может смыкаться с буддизмом, последователем которого я, возможно, являюсь? Сам не понимаю. Буддист, не верящий в реинкарнацию – это как? Не ересь ли? Но. Акт отлучения в этой сверхтерпимой религии не принят. Да и кто бы посмел меня, приобщённого самим Тензином Гьяцо, Далай-ламой Четырнадцатым, от этой веры отлучить? Боюсь, что только следующий Далай-лама, Пятнадцатый.
Христианство призвано примирить человека с миром. Учит, стало быть, жить в этом мире. Готов понять сверхзадачу, потому что мир – там и тогда, где и когда учение возникло – не проявлял никаких поползновений примириться с Человеком. И не примирился, история известна. Человека окончательно сломали под окружающий мир; песенный протест Андрея Макаревича – чисто риторическая штучка, демонстративный взбрык художника.
“В своей борьбе с миром ты должен стать на сторону мира” – это Франц Кафка, взгляд гораздо более здравый – и скорее буддистский, нежели христианский. Буддизм, находясь и пребывая хрен знает как далеко от всех этих страстей исторически и географически, дал, казалось бы, абсолютно антагонистический рецепт: ищи мир не вокруг, а внутри себя, с самим собой. Он нужен тебе только в таком исполнении. Только вне наружного мира с его дешёвыми соблазнами наличествуют действительные ценности. Сколько же мне понадобилось времени и душевного напряга, чтобы понять: принципиальной разницы не существует! Пусть не абсолютной, однако чрезвычайно близкой оказалась эквивалентность Христовых заповедей постулатам буддизма. Ну, как Гейзенберговы квантовые матрицы и столь же абстрактное волновое описание Шрёдингера: математические средства совершенно разные, а суть в итоге почему-то одна. Истина едина, при всём различии путей к ней. Жаль, что я забыл, кому из христиан принадлежат слова: ”Воля и мужество требуются не для того, чтобы исправить мир, а для того, чтобы удержаться от этой попытки”. Любой буддист, умеющий писать, подпишется под ними!
Кстати, выбирая свою веру/религию, задумайтесь хоть на минутку над тем, что буддизм никогда не вёл ни одной войны. В отличие от конфессий, которым в первую голову был важен “захват территорий”, “передел рынков”. Под знаменем насаждения истинной Веры, разумеется. Уж в этом христианство вообще и православие в частности не больно-то отстало от всех прочих – даже от молодого и агрессивного ислама.
Вообще над местом Веры в жизни человека я стал задумываться очень поздно. Слишком, наверное, поздно. Многое мешало до поры. Вроде, и без таких размышлений жилось вполне терпимо. Пока мог сам грешить с размахом и удовольствием, вопросами веры я себя категорически не обременял. Внешность, то есть всяческие религиозные ритуалы, если не смешили, то забавляли – мне уже доводилось высказываться на этот счёт. Как дурацкие бытовые приметы. Творцу, если Он есть, считал я, обряды должны быть безразличны, так что само по себе умение правильно креститься или держать свечку вряд ли приближает ловкого умельца к Царствию Небесному. А если приближает – не надо мне такого Царствия! Я – свободный человек, которому и сознательный выбор для себя Ада не запрещён, если я правильно понимаю свою свободу. И уж, конечно же, я не намерен зависеть в этом выборе от пустяков, от ритуальной мишуры.
Окрестить ребёнка, “чтоб не болел”. Обвенчаться ради желаемой незыблемости брака. Помогло оно вашей маме, то венчание? По мне, истинный, искренний союз сердец, даже обошедшийся без помахивания кадилами, всё равно свершается на Небесах. Или вы, дети, драгоценные плоды нашей с Малышкой беззаконной (в смысле: безбожной) связи, всё-таки, вслед за мамой, по формальным соображениям соглашаетесь считать себя вы****ками?
Свободное копирование
