Арбат. Воспоминания художника - 31

                ***

      Однажды, когда Сергей едва расположился на Арбате для работы, к нему подошла женщина лет пятидесяти, строго одетая, с не менее строгим и внимательным взглядом. Сначала она метров с пяти долго всматривалась в лицо художника и наконец подошла вплотную.

- Вы рисуете портреты? – спросила она.

Сергей галантным жестом пригласил её сесть.

- Нет, меня не нужно рисовать, - женщина отошла от кресла. Её пальцы нервно теребили складки платья.

      Сергею показалось, что она хочет достать фотографию.

- Я и со снимков рисую портреты, - сказал он, ожидая увидеть очередное изображение лица на глянцевой или матовой бумаге, большой или маленькой, аккуратной или мятой. При этом лицо там могло быть как чётким, так и размытым, на всю площадь фотографии или одним из десятков на общем снимке, и тогда таким крохотным, что работа над портретом становится очень сложной. Сергей давно установил для себя минимальный размер лица на фотографии – ноготь мизинца.

- У меня, к сожалению, нет фотографий мужа. Их вообще нет! – при этом женщина закрыла лицо руками. Из глаз её покатились слёзы.

       Сергей растерялся и стал неуклюже успокаивать даму, уткнувшуюся ему в плечо. Он хотел придумать какой-то выход из этой ситуации, когда нужен портрет, а модель отсутствует напрочь, однако на ум ничего не приходило. Потекли мучительные минуты. За это время женщина малость успокоилась.

- Я уже давно думала об одном варианте, но не знаю, возможно ли такое. Давайте я расскажу о муже, а Вы его нарисуете, - внезапно предложила дама, и лицо её слегка оживилось, а мокрые глаза заблестели надеждой. Видно было, что она давно жила этой идеей. Руки женщины стали вычерчивать в воздухе некоторое подобие границ предполагаемой картины. Она давно видела перед собой портрет любимого человека. Но как передать его словами! Надо сказать, что Сергей как раз был из тех немногочисленных художников, которые любили сложные задачи, даже если они требовали значительно больше времени, чем привычные, и с ними не было гарантий успеха. Загадкой было то, что именно такого, не боящегося проблем и отзывчивого художника выбрала дама из десятков других! Случайность? Интуиция? Сергею стал передаваться порыв женщины. Предстояло нечто интересное и важное, чего давно не было. У него был некоторый опыт работы по рисованию лиц со слов людей, и он хорошо знал, насколько это сложно.

      У каждой детали лица есть столько разновидностей, что, даже выучив их наизусть, сложно решить, какую именно применить к данному человеку на рисунке. Кроме того, каждая из табличных разновидностей требует дополнительных корректировок по ходу рисования. Так, например, одна из простейших деталей лица – бровь имеет три основных элемента: общий – тело брови, которое в свою очередь содержит головку брови и хвостик брови. При этом каждый из этих элементов обладает своим изгибом, шириной, густотой и цветом. При этом рисуемая бровь требует учёта общей длины, расстояния относительно крыльев носа, определения точки излома и массу уточнений, касающихся данного конкретного человека. В одних только описаниях брови используется много десятков слов конкретной терминологии. Что уж говорить о других, более сложных деталях лица и его общего очертания!

     Всё это Сергей постиг, работая на первом канале в программе «Жить здорово». Елена Малышева собиралась открывать ещё один раздел программы под названием «Хочу быть красивой». Там должны были быть те дамы, которые считали себя обделёнными красотой лица или только отдельных его черт. Задействованные в программе специалисты были готовы помочь желающим исправить свою внешность разными способами: от массажа и лечебных процедур до хирургического вмешательства.

     Одной из особенностей этой идеи было то, что прибывшие для коррекции лица дамы должны были на словах описать себя, уделяя особое внимание тем элементам, которые их не устраивали. Художник, находящийся за ширмой, должен был нарисовать словесный портрет, затем ещё один – с натуры, после чего Елена Малышева показывала оба портрета перед камерами в студии, и зрители программы могли убедиться, что женщины считали себя менее симпатичными, чем были на самом деле.

    Сергей понимал, что дама, пришедшая на Арбат с мечтой о портрете мужа, вряд ли сможет вербально передать его черты. Но выхода не было. Нужно было соглашаться: не оставлять ведь женщину наедине с её горем, да ещё и без портрета любимого мужа.

     Тем временем гостья Арбата стала успокаиваться, и Сергей спросил, сможет ли дама спокойно описать внешность супруга, и насколько она подготовлена непосредственно к описанию. Он предположил, что потребуется примерно час. Женщина промокнула слёзы и решительно ответила, что готова к этой ответственной работе.

- Тогда начнём сверху, - сказал Сергей, - и постарайтесь не плакать.

- Я постараюсь, - прозвучало в ответ.

- Какие волосы были у мужа?

- Пышные! - всхлипнула дама с надрывом и, рыдая, уткнулась в плечо художника…

      Сергей наугад нарисовал объёмный контур мужской причёски. Вдова успокоилась и стала рукой показывать, где должна проходить линия волос. Потом пришлось исправить ширину и длину висков. Когда наконец с причёской было закончено, перешли к форме лба, с его морщинами и другими особенностями.

     Так, от одной детали лица к другой, с долгими перерывами на слёзы, стали они двигаться к общему образу. Те линии, которые были утверждены, слегка усиливались, а лишние стирались скотчем. Но они всё равно проступали по всему рисунку замысловатой паутиной. Тогда брался очередной чистый лист бумаги, и всё утверждённое переносилось на него. После чего строительство портрета продолжалось…

    Сергей с посетительницей время от времени ходили в ближайшее кафе, где  подкрепляли свои физические и моральные силы. Но и там, в обсуждении портрета, не затихала их сложная творческая деятельность. Постепенно стемнело, и продолжать работу пришлось в переходе между «Прагой» и «Художественным». За это время Сергей и Дама стали понимать друг друга с полуслова. Были исчерчены десятки листов бумаги, прежде чем в результате удалось мастерски взять на карандаш требуемые черты лица мужчины. Работа приблизилась к завершению. Женщина всё чаще смотрела на портрет любимого с тихой грустью, уходя в себя. Просила сделать некоторые дополнения. Правда, некоторые из них приходилось снова убирать. Сергей не торопил посетительницу. Наконец она вздохнула:

- Всё, это он…

      Оба смотрели на результат молча. Только теперь стала подступать усталость. Арбатские часы показывали полночь. Пора разъезжаться по домам. Дама повернулась к Сергею:

- Вы и не представляете, насколько легко у меня на душе, - сказала она, прижимая портрет мужа к груди, - я вся выплакалась, пока Вы дело делали! Да какое дело!

    Слушая женщину, утомлённый Сергей чувствовал, как всё внутри наполняется радостью и за неё, и за себя, впервые столкнувшимся с такой непростой миссией, и выполнившим её с полной отдачей способностей и сил!