Мне пришлось ознакомиться с целым рядом официальных документов, дающих оценку тому, что собою представлял режим, созданный в Сибири в период колчаковской диктатуры, и мне хочется здесь процитировать три из них, чтобы простые смертные составили себе ясное представление о том, почему антибольшевистское движение, начавшееся в Сибири в 1918 году столь победоносно, потерпело в 1919 году такое страшное крушение.
В ноябре 1919 года, когда положение омской власти вследствие стремительного продвижения Красной армии по Сибири стало критическим, состав Омского правительства был значительно изменен. Вологодского сменил В. Пепеляев, министром финансов был назначен С. Третьяков, министром внутренних дел -- Червен-Водали и так далее. И вот Червен-Водали обратился ко всему населению Сибири с воззванием, в котором имеется такое поистине драматическое признание: "Правительство нового состава, -- говорится в этом обращении, -- приняв власть в тяжелые дни военных неудач, смело и открыто признало ошибки, допущенные Омской властью".
В чем заключались эти ошибки? Это нам разъясняет министр С. Третьяков в речи, произнесенной 3 декабря 1919 года на заседании государственного экономического совещания в Омске.
"То, что делал министр снабжения и продовольствия, -- заявил С. Третьяков, -- есть величайшее преступление по отношению к стране... Так работать нельзя..." А коснувшись вопросов внутренней политики, Третьяков оказался еще более беспощадным. "Председатель совета министров, -- продолжал Третьяков, -- сказал уже, что там, где существуют две власти, нет ни одной. Смешение гражданской и военной власти производит хаос. Мы должны заявить, что в вопросах гражданского права власть военная да подчинится власти гражданской. Только тогда можно будет найти выход из тяжелого положения".
Это ли не самое жестокое осуждение диктатуры?
Но самым убийственным обвинительным актом против режима, установившегося в Сибири при Верховном правителе, может служить меморандум, с которым обратились в конце 1919 года представители союзных держав от имени чешского национального совета, за подписью Б. Павлу и д-ра Гирса.
Привожу его целиком ввиду его исключительной важности.
"Невыносимое состояние, в котором находится наша армия, вынуждает нас обратиться к союзным державам с просьбой о совете, каким образом чехословацкая армия могла бы обеспечить собственную безопасность и свободное возвращение на родину, вопрос о чем разрешен с согласия всех союзных держав.
Войско наше согласно было охранять магистраль и пути сообщения в определенном ему районе, и задачу эту исполнило вполне добросовестно.
В настоящий момент пребывание нашего войска на магистрали и охрана его становится невозможным просто по причине бесцельности, равно как и вследствие самых элементарных требований справедливости и гуманности. Охраняя железную дорогу и поддерживая в стране порядок, войско наше вынуждено сохранять то состояние полного произвола и беззакония, которое здесь водворилось.
Под защитой чехословацких штыков местные русские органы позволяют себе действия, перед которыми ужаснется цивилизованный мир. Выжигание деревень, избиение мирных русских граждан сотнями, расстрелы без суда представителей демократии по простому подозрению в политической неблагонадежности составляют обычное явление, и ответственность за все это перед судом народов всего мира ложится на нас, почему мы, имея военную силу, не воспротивились этому беззаконию.
Такая наша пассивность является прямым следствием принципа нашего нейтралитета и невмешательства во внутренние русские дела, и они-то и есть причина того, что мы, соблюдая полную лояльность, против воли своей становимся соучастниками преступления.
Извещая об этом представителей союзных держав, мы считаем необходимым, чтобы они всеми средствами постарались довести до всеобщего сведения народов всего мира, в каком морально трагическом положении очутилась чехословацкая армия и каковы причины этого.
Мы сами не видим иного выхода из этого положения, как в немедленном возвращении нашем домой из страны, которая была поручена нашей охране, и в том, чтобы до осуществления этого возвращения нам была предоставлена свобода к воспрепятствованию бесправия и преступления, с чьей бы стороны они ни исходили" .
Так трагически закончился опыт военных политиков установить "твердую власть", чтобы "без всякой помехи" довести до победного конца борьбу с советской властью.
И перечитывая чехословацкий меморандум и вспоминая, как я предсказывал в Сибирской областной думе, что "твердая власть", которую так прославлял Гришин-Алмазов, неминуемо выродится в гибельную для русского народа тиранию, я должен признаться, что как отталкивающе мне ни рисовалась диктатура с ее неизбежными преступными эксцессами, я все же не представлял себе, что она в Сибири выльется в такие постыдные и отвратительные формы, какие она приняла при Верховном правителе Колчаке, даже против его воли.
Свободное копирование
