ПАОЛЯ БАВИВАСТАРЕ

 ПАОЛЯ БАВИВАСТАРЕ

 Эту аббревиатуру мы с папой сочинили вместе. Она включила имена всех, кто жил на даче в Авоты, одном из курортных местечек Рижского взморья, теплым летом 1960 года. ПАОЛЯ — это имена родителей, соединенные в одно. Павел и Оля. БАВИВАСТАРЕ — это Бабушка, мой брат Виталик, его жена Валя, брат Стасик и я.
 Станции Авоты, деревянное здание которой стояло на перегоне между Булдури и Дзинтари, уже давно нет и в помине. Я даже затрудняюсь определить то место, где она когда-то была. Помню только, что от дачи я ходила туда лесной тропинкой не больше десяти минут. И за это время со мной всегда случались приключения. Вот иду я и слышу гул самолета над своей головой. Я боюсь самолета — а вдруг оттуда полетят бомбы? Взрослые все время вспоминают войну и бомбёжки. И говорят, что война снова может начаться. Откуда мне знать, может, она уже началась? Но самолет исчезает вдали, и я с облечением вздыхаю. Вдруг –раз!– прямо из– под моей ноги в кожаном сандалии выскальзывает маленькая прелестная серебристая змейка. На мгновение мы обе замираем. Она изящно поднимает маленькую головку с раздвоенным крохотным язычком. Я уже готова закричать от страха, но змейка стремительно исчезает в зарослях черничника. А вот настоящее ужасное несчастье! Когда я перехожу через рельсы, вижу прямо перед собой окровавленную тушку голубя. Сердце сжимается от боли, так мне жалко эту погибшую птицу. Я не смогу забыть это зрелище долгие годы. И вот, наконец, передо мной станция. Киоск, распространяющий вокруг восхитительные запахи свежей выпечки. Слоеный язычок, посыпанный сахарным песком, стоил 10 копеек. Я покупала 7 штук и осторожно несла пакет домой, к чайному столу, за которым ближе к вечеру собиралось все семейство. Мама привозила с работы глазированные сырки в шоколаде. В стеклянных вазочках на высоких ножках заманчиво поблёскивало черносмородинное желе и малиновое варенье. Бабушка вносила на веранду стопку пышных оладий в глубокой тарелке. Мы с папой хором произносили речитатив: Сегодня воскресенье, отдых от работ. Нам дадут варенья, заболит живот.
 Эту присказку папа знал с детства, а его детство прошло до революции. В незапамятные времена. Когда он рассказывал о прошлом, я никак не могла представить себе, каким оно было на самом деле. Например, папа говорил, что у них была псарня, где жили охотничьи собаки. Но только увидев фотографию, на которой были запечатлены папины дяди и тёти с ружьями и множеством собак, я поняла, сколько же их было на самом деле. В тот вечер мы как раз изучали папин фотоархив. Это было предложение мамы. Мой брат Виталик привёл с собой яркую черноглазую брюнетку по имени Валя и тут же с места в карьер ошарашил нас новостью: –Знакомьтесь, это моя жена.
 Мама потеряла дар речи. А потом притащила альбом с фотографиями. Чтобы познакомить свою молодую невестку с нашей семьей. Увидев фотографии со съёмок фильма «Человек с ружьем», где отец стоит в компании Ленина и Сталина, Валя открыла рот от изумления.
 – Вы в Кремле были? Прямо с ними так и разговаривали?
 Отец рассмеялся.
 – Теоретически мог. Но не был. Это актёры. Роль Ленина сыграл Максим Штраух, Сталина – Михаил Геловани. А вот Марк Бернес в роли матроса Кости Жигулёва. Видишь, на гармони играет, мою песню поёт. 
 Валя с восхищением смотрела на папу. Она никогда не видела людей, которые вот так запросто на ты с артистами. Валин отец погиб на фронте, мама работала дворничихой, брат слесарем на заводе. Виталик и Валя познакомились здесь же на взморье всего два месяца назад. И уже два месяца были женаты. Это известие привело маму в состояние плохо скрываемого расстройства. Папа же философски заметил, что нельзя отрицать такого феномена, как любовь с первого взгляда. Я была в восторге от выбора своего брата. Ему, естественно, случалось приводить к нам в дом девушек. Одна работала в зоопарке, и однажды принесла маленького львенка, который прожил у нас почти месяц, пока не достиг размера нашей немецкой овчарки. Тогда его вернули обратно, в клетку молодняка. Другая девушка была студенткой Академии Художеств, третья училась на пианистку в консерватории. Все они были очень приличные и милые создания. Но, по моему мнению, ни одна из них не шла с Валей ни в какое сравнение. Наша новая родственница благоухала французскими духами, была одета как на показе мод и вообще выглядела очень шикарно. Оказалось, что она работает в сувенирном киоске гостиницы «Интурист» и учится в техникуме на товароведа. Больше мы ничего не узнали. Валя сидела молча, но зато Виталик в красках рассказал историю их знакомства и стремительной (скоропалительной — уточнила мама) женитьбы. Всё было достаточно банально. Две подружки из Москвы приехали в Ригу в отпуск по профсоюзной путевке. На пляже познакомились с двумя друзьями–рижанами. Весело провели день. Вечером оказались в гостях у девушек. Виталик с характерным для него темпераментом предложил Вале руку и сердце. Она рассмеялась — это как же? Мы послезавтра уедем, а в загсе нужно ждать очереди месяц.
 – Только не мне, – сказал самоуверенный и легкомысленный мой брат. – Завтра мы распишемся.
 – Вот завтра и приходи, – твёрдо сказала девушка и выставила ухажера за дверь.
– Я не я буду, – сказал Виталик другу, – если завтра мы не распишемся.
– Ты что, дурак? – опешил друг.–Зачем жениться так рано? Да ещё на девушке, которую ты совсем не знаешь?
– Она мне понравилась. Не похожа на наших приличных и скучных девушек. Они не красятся, не флиртуют, не умеют так забавно ругаться и пить коньяк не закусывая. К тому же она красавица. С родинкой на щеке. На щечке родинка, полумесяцем бровь...запел Виталик, подражая популярному в то время узбекскому певцу Рашиду Бейбутову.
– Спорим, Виталя, что завтра вы не распишетесь? Ты протрезвеешь и передумаешь. Да и в загсе ты договориться не сможешь.
– На что спорим?
– На ящик коньяка.
– Готовь ящик. Как раз на свадьбу.
 Мама с непроницаемым выражением лица выслушала рассказ о том, как Виталик в загсе показал заведующей фотографию, на которой он сидел рядом с огромным львом и знаменитой дрессировщицей Маргаритой Назаровой вместе со съемочной группой. Наплёл, что едет в киноэкспедицию, и нужно срочно оформить брак, чтобы их будущий ребенок имел законного отца.
 Их расписали. Молодожены провели вместе полдня, после чего брат проводил свою новоиспеченную супругу на московский поезд. И вот молодая жена приехала в Ригу с известием, что ожидается пополнение семейства.
 Мама ничего не сказала, только подняла брови. Она была ошарашена. Любимый сын скрыл от неё важнейший поступок в своей жизни, влияющий на всё его будущее. А отец с улыбкой предложил:– Ну что ж, давайте отпразднуем свадьбу!
 Мама с бабушкой вытащили из кладовки все припасы ( холодильника у нас не было) и накрыли стол чем бог послал. Друг Виталика явился с одной бутылкой коньяка вместо обещанного ящика. Стасик приехал на мотоцикле вместе со своим тренером по мотоспорту, молчаливым застенчивым латышом. Гость весь вечер сокрушался, что ничего не знал о свадьбе и не принёс подарок. К праздничному застолью присоединился ученик отца, будущий знаменитый режиссер Алоиз Бренч, автор сериала «Долгая дорога в дюнах». Он время от времени навещал нас на взморье.
 За столом бабуля, как обычно, принялась рассказывать о Сибири, по которой тосковала в маленькой чистой европейской Риге. Она описывала долгие трудовые женские посиделки по лепке пельменей. За один вечер лепили вручную тысячу штук. Еще лепили и жарили шанежки, сибирские пирожки с припёком. Бабушка повторяла застольную шутку : – Кушай, кушай, кума десяту шанежку!» На семейных праздниках бабушка любила выпить маленькую рюмку черносмородинной наливки. Если папа просил её спеть, бабушка не отказывалась, и заводила сильным грудным голосом –
 – «Мой костёр в тумане светит, искры гаснут на лету, ночью нас никто не встретит, мы простимся на мосту.»
 Алоиз подпел ей своим красивым баритоном. До того, как прийти работать в кино, он служил артистом миманса в театре оперы и балета. Мы веселились, но не так, как обычно принято на свадьбах. Никто не кричал «Горько!», только в начале отец произнес напутственное слово и пожелал молодым счастья. Когда он был в приподнятом настроении, то всем вокруг тоже становилось весело. Так, смеясь и шутя, мы и отметили свадьбу маминого первенца, которого она любила больше всех своих детей. Но по лицу мамы я поняла, что она не считает решение вопроса окончательным. Когда молодые отправились в гостиницу, где остановилась наша новая родственница, она сказала отцу, что попытается отговорить девушку от намерения стать матерью.
 – Вот этого, Ольга, ты как раз и не сделаешь, – твердо сказал отец. – Убийства в нашей семье я не допущу. Подумай и возрадуйся. Это будет наш с тобой первый внук. 
 Когда папа через три с половиной года умер, в его палате рядом со мной была Валя. Она пыталась растирать его холодеющие руки и ноги, укутывать умирающего одеялом. Своего сына они с Виталиком назвали Серёжей — в честь нашего старшего брата по отцу. Папа всегда просил нас не называть друг друга сводными, единокровными и единоутробными. Мы все родные, внушал он детям. И все должны помогать друг другу в жизни.
 Когда старший брат Сережа женился, привёз к нам на дачу новобрачную. Его жена Леночка Степанова происходила по матери из старинного шведского рода Холмквистов. Она работала вместе с братом на «Мосфильме».
 Очутившись впервые у нас в гостях в Риге, Леночка тоже была удостоена чести просмотреть семейный альбом. Она-то и задала моей маме тот вопрос, который всегда интересовал меня.
 – А почему Павел Николаевич так долго работал вторым режиссёром? Это же должность организатора съёмочного процесса, а у него были такие выдающиеся художественные способности.
 – Сначала я тоже так думала. Что должность второстепенная. Пока не работала в художественном кино. Что такое второй режиссер? Это член съёмочной группы, сочетающий в себе разные качества. С одной стороны, педантичность, склонность к порядку в делах. С другой стороны — дар импровизации. Умение быстро принимать и также быстро менять решения в зависимости от ситуации. А чего стоит необходимость примирять разные типы творческих людей! Поссорившись на съёмочной площадке, такие персоны способны даже сорвать съёмку! А это форс–мажор. Павел Николаевич был и лидером, и психотерапевтом в одном лице. Хорошего второго режиссера ценят самые именитые постановщики. Их востребованность так велика, что им трудно выйти за рамки своей карьеры. Вторые довольно редко становятся первыми. Чтобы самостоятельно поставить свой первый художественный фильм, отцу пришлось уехать с «Мосфильма» на работу в Ригу. »