Теперь стало очевидным, что союзникам следовало расширять плацдарм во Франции. Первым делом надо было взять Кан. И вот в начале июля меня послали помочь в подготовке плана стрельб для нападения на здания администрации аэропорта Карпике, прямо на окраине Кана. Когда я оборудовал НП на открытой позиции, далеко впереди наших окопов, с которого хорошо просматривалось летное поле, то обнаружил, что здания администрации окружены огромными немецкими «тиграми», как те, чьи 88-миллиметровые пушки так отделали наши «Шерманы» 11 июня. Они были в окопах и хорошо простреливали полосу, которую надо было пересечь.
Я срочно сообщил в штаб батальона, что летное поле хорошо защищено танками и попросил полковника Спрагга отложить запланированный штурм. Он не решился на изменение оперативного приказа, пришедшего из штаба дивизии, но я предупредил, что если наши солдаты атакуют здания администрации без мощной поддержки, то будут уничтожены «тиграми». Полковник доложил в штабы бригады и дивизии и атаку отложили.
Но хоть и отложили, танки выглядели заманчивой целью. Не устояв перед искушением попробовать достать «тигры» минометным огнем, я позвонил во взвод и приказал выпустить по танкам несколько осколочно-фугасных и фосфорных мин. Когда вокруг танков начали падать мины, командиры спешно закрыли люки. Что ни говори, а немцы - солдаты умелые. Они поняли, что такая точная стрельба должна направляться с какого-то НП, иначе минометы били бы вслепую. Видно было, что на нас началась охота. Дом, который мы заняли под НП был в опасной близости от позиций противника, всего в нескольких сотнях ярдов от «тигров», но вне их зоны видимости. Тем не менее один командир танка точно угадал наше расположение. Его башня закрутилась, и ствол нацелился на нас. В мгновение ока мы бросились из дома. Только успели выскочить, как снаряд попал в него.
Выход для наблюдения на открытое место - дело опасное. Не всегда опасность исходит только от противника, как я убедился вскоре, еще до того, как мы захватили административное здание аэропорта Карпике. Однажды я снова был на НП с сержантом Стайлсом, когда началась наша артиллерийская подготовка. Обстрел был очень интенсивный, поддерживаемый в этот раз 16-дюймовыми корабельными пушками. Из-за какой-то ошибки в расчете стартовую позицию орудий слишком оттянули назад, и снаряды начали падать позади нашего НП. Я знал, что дальность будет постепенно увеличиваться и скоро нас накроет. Пока мы стояли и безнадежно думали, что делать, начали стрелять немцы. Их снаряды тоже посыпались на нас. Ловушка! Стайлс решил бежать, чтобы спастись от нашего обстрела. Выпрыгивая из окна, он угодил под свой снаряд.
Я остался один и должен был быстро сообразить, есть ли у меня шанс выжить в ближайшие несколько минут. Мы использовали для НП чердак - непрочную, крытую шифером деревянную будку на крыше массивного каменного сарая. Вниз вели ступеньки, полностью заваленные старым бутовым камнем и проволокой. В отчаянии я прыгнул на лестницу, пытаясь освободить дорогу, пробиваясь с такой бешеной силой, с какой только мог. Неожиданно обнаружился проход и я стал протискиваться вниз. Но почти сразу застрял, запутался в проволоке, зацепившись ремнями и подсумком. Снаряды с каждой минутой ложились все ближе.
Я совсем выдохся от борьбы и ощущения полного тупика. Однако, постепенно овладев собой, стал разматывать проволоку и сумел освободиться. Потом начал продвигаться вниз.
Сарай уже был под полномасштабным обстрелом и когда снаряды попадали в него, грохот разрывал уши. Земля дрожала под ногами, пока я бежал в коровник в задней части сарая. Там нашелся прочный маленький догкарт. Я перевернул его, чтобы накрыться. Но несмотря на тележку и толстые каменные стены, положение выглядело безнадежным. Тяжелые фугасно-осколочные снаряды сыпались дождем, какой-то должен был попасть в меня обязательно. Сделать я ничего не мог.
Не знаю сколько я пролежал там беспомощный и оцепенелый, но после некоторого, казавшегося вечностью, времени, земля перестала дрожать и оглушающий ад переместился над моей головой вперед. Много времени прошло прежде, чем я смог унять свою дрожь и двинуться назад к нашим позициям. Там я встретил своего ординарца Френсиса. Он был рад видеть меня после тяжелой переделки, хотя и заявил насмешливо: «Не беспокойтесь, сэр. Случись вам погибнуть - я доставлю ваше тело».
В штабе батальона наш адъютант Билл Уир отнесся ко мне немного более сочувственно. Взглянул на меня и, не говоря ни слова, вручил бутылку виски.
Свободное копирование
