V
Лето 1901 года. Увлечение драматическим искусством. — Любительская труппа И. Г. Вольфсона. — Суфлерство. — Роман с ingénue. — «Жрецы и жрицы Мельпомены». — Велосипедные прогулки. — Любовное пари
22 июня 1904 года.
Лето 1901 года было полно самых разнообразнейших приключений. Его следует отметить особенно, ибо это было начало нового направления моего существования на сем свете, а именно увлечение драматическим искусством, да не в смысле частого хождения в театры, а в смысле соприкосновения к этому делу собственной персоной. Впрочем, я отнюдь не пытался пробовать свои способности на подмостках, а лишь занимал скромную должность суфлера. Виновником этого был один молодой человек И. Г. Вольфсон. Он приехал с Кавказа, а каким образом познакомился и попал в нашу семью — этого я достоверно не помню. Знаю только, что, когда я лежал в тифу, он приходил и читал пьесу своего сочинения «Братья Карамазовы» (переделка с Достоевского). Это был страстный любитель театра и актер. В это лето он уговорился с Павловским попечительством о народной трезвости ставить спектакли на имеющейся при чайной сцене. Любителей в Павловске — как нерезаных собак, а посему он приступил к собиранию труппы, а я ему помогал во всех этих делах. Постоянной труппы, конечно, не было, да и быть не могло, но приблизительный состав ее был такой: на бытовые, драматические роли и гранд-дам — С. И. Пронская; ingénue — Л. М. Михайлова и А. П. Романова, Е. И. Баталина I (сестра); комич<еские> старухи — О. И. Баталина II (сестра), Н. Никифорова; на быт<овые> и водевил<ьные> — Л. К. Горская, Л. Н. Фридберг и др.; премьеры — И. И. Глыбовский, Ногит, И. В. Фролов, 2 роли — Козеко, А. Иванов, В. Иванов, Славский; стар<ики> — В. П. Глушков, Сухоцкий и др. и на выходные роли — целая масса учащейся молодежи. Сезон начался довольно поздно, ибо отстраивали и увеличивали сцену и уборные.
24 июня 1901 года шло «В осадном положении» В. Крылова, и прошло с большим успехом. Это был мой пробный камень в суфлерстве — я оказался способным и вполне пригодным. Самому мне очень нравилась закулисная жизнь, и я втянулся в нее до невероятности. Впоследствии я выступал несколько раз и на подмостках — играл «Школьную парту», «Роковой дебют», «Школьный учитель», «Денщик подвел» и даже единожды играл главную роль в двухактной комедии «Том Сойер» (из Марка Твена), но больше же специализировался в суфлерстве и занимался этим делом вплоть до офицерского чина.
Спектакль 24 июня мне очень памятен еще и оттого, что, насколько мне помнится, я в этот вечер влюбился в нашу ingénue Л. М. Куроптеву. Это увлечение значительно основательнее всех прежних и параллельно с суфлерством продолжается очень долго… На вопрос, что именно меня привлекало к этой женщине, ответить весьма трудно. Если же разбирать критически, то можно окончательно запутаться, потому что в подобных вопросах, обыкновенно, сам пострадавший является самым худшим судьей. Как по наружности, так и по внутреннему содержанию она не была ничем особенно выдающимся. Миловидная блондинка, замечательно веселая, добрый характер, тактичность во всем и редкая способность жить со всеми в ладу и всем приходиться по вкусу. К этому плюс талантливая и для любительских спектаклей более чем хорошая артистка. Звучный приятный голос при репертуаре из цыганских романсов (а если женщина, которая вообще нравится, кроме того умеет петь цыганские романсы со всей их специальной отделкой — это не что-нибудь, это, как говорится, «не фунт с осьмой!»). В продолжение первого месяца знакомства с ней я вынес то заключение, что она видела немало ухаживателей и поклонников и имела достаточно опыта в кружении голов, а потому поставил себе за правило наперед держаться с ней всегда политично и осторожно.
Свободное копирование
