Письмо 20
ДРУЗЬЯ И КОЛЛЕГИ
А теперь я расскажу тебе, Миша, о людях, с которыми я работала, дружила, просто общалась. Они мне очень дороги, потому что всегда были рядом со мной...
В школе № 3 я отработала 16 лет. Русский язык, литература, пение, история – предметы, которые я вела в классах от 5 до 10-го. Как же быстро пролетели эти 16 лет! У учителей отсчёт времени идёт по четвертям: два месяца – конец первой четверти, пиши контрольные, выставляй за четверть оценки, подбивай итоги... ещё два месяца – и нет I полугодия, дети идут на каникулы, а II полугодие, когда наступает весна и цветёт природа, – это радость и напряжёнка одновременно. Кто хочет учить уроки в апреле-мае? Я стремилась всегда основной материал пройти к концу апреля, чтобы май оставить на повторение. И это мне удавалось.
Лучшие годы моего труда, конечно, связаны с 3-й школой. Тогда я была молода, энергична и не боялась никаких проверок. Уже в первые два года я приоделась, появились поклонники, но замуж я собиралась выйти за Женю Разъездного. Мой обожатель приезжал ко мне в Рославль на Новый 1959 год, и мы договорились о встрече в Пятовске на 1 Мая. Женя тогда учился в институте в Гомеле.
Мы встретились 2 мая. Гуляли в роще. Разговор не клеился. Я поняла, что нашим безвинным отношениям пришёл конец. Я ни о чём его не спрашивала. Он нарвал букетик жёлтых первоцветов и сфотографировал меня с ним, а потом сказал: «Маша, давай останемся друзьями».
Не сказав ему ничего в ответ, я резко поднялась и убежала.
Назавтра приехал навестить меня Миша Стажков. К вечеру я пошла проводить его к поезду. Дорога шла через рощу. Так случилось, что я встретилась, возвращаясь домой, с Женей. Было около 10 часов вечера. Стояла кромешная тьма. Небо было затянуто тёмными низкими облаками, роща погрузилась в безмолвие и мрак. «Я тебя провожу», – предложил Женя. – «Нет!» – ответила я и шагнула, цепенея от страха, в темноту. Я спотыкалась о корни деревьев, падала, плакала от обиды, тяжело дышала и чувствовала себя глубоко оскорблённой.
Я переживала тогда депрессию.
... Прошли годы. Я встретилась с Женей через 29 лет, в 1988 году на нашем празднике – 35-летии окончания педучилища. Встреча проходила в Брянске. Он был оживлён, произносил тосты, танцевал, рассказал мне о некоторых своих похождениях. И я подумала: судьба ко мне благосклонна. От любви ничего не осталось, мы стали разными, и Женя был далеко не тем, каким рисовало его моё воспалённое воображение.
Но что теперь обсуждать то, что осталось далеко за горизонтом? Жизнь прожита, отмеченная множеством уготованных мне Судьбой вех. Одна из них принадлежит Жене. И тут ничего не поделаешь.
Только вот... пути Господни неисповедимы.
На днях – звонок.
– Мария Александровна, это Дима. Я не успеваю на электричку, можно ли остаться у вас?
– Конечно, Дима, приезжай.
Это внук Жени. Мы с ним и Ольгой (дочерью) знакомы. Он учится в Зеленограде. Хороший мальчик. Целеустремлённый и открытый... когда бывает у меня, мы с ним по-взрослому обсуждаем житейские проблемы.
...Однако вернёмся в 1959 год. В школу № 3.
Я работала с прекрасными людьми – честными, чистыми, порядочными. Они были моими коллегами и друзьями.
Добрейший, человечный директор школы Яковлев Иван Иванович. У меня с ним сложились идеальные отношения. Он мне симпатизировал и покровительствовал как мог, был доволен моей работой и ставил меня в пример другим. По его ходатайству мне дали комнату в хорошем элитном доме, наградили значком «Отличник народного просвещения», поручали такую ответственную работу, как инспектирование других школ, ведение художественной самодеятельности и т. д. Умер в 45 лет. Он был инвалидом войны, и мы все оплакивали его раннюю смерть.
Наш учительский коллектив был тогда молод. Мы собирались на праздники, дни рождения, пели, и Иван Иваныч всегда просил спеть одну и ту же песню: «Не корите меня, не браните» (правда, он её переиначил: «Отдалась я ему, отдалась»).
Любимцем всех женщин был Чалый Григорий Васильевич. На уроках немецкого языка у него дети играли в карты, шашки, ходили по классу, но в учительскую он входил всегда с улыбкой и песней «о рушнике», которую он любил и пел по-украински. У него был солнечный характер, мы его обожали. Для каждой женщины он умел найти нужные слова и в нужный момент.
Моей подружкой и коллегой была и остаётся сейчас Козлова Серафима Владимировна – Учительская Звезда гор. Рославля!
Её уроки словесности восхваляли, опыт распространялся среди учителей школ города, она много работала над собой и честно несла свой учительский крест. Да, она умела дать урок эффектно, придумать какие-то новшества, выдать эмоции и т. д. Я всегда искренне радовалась её успехам, но подражать не хотела и не умела. Я работала по-своему и всегда знала, как построить урок, чтобы дети поняли, усвоили и ответили, меня никогда не подводила интуиция. И это правильно. Каждый учитель работает так, как позволяют ему его интеллектуальные и личностные возможности.
Дружить с Симой – одно удовольствие. Не предаст. Не подведёт. Промолчит, но не обманет. Ей можно доверить, она придёт на помощь и всегда посочувствует, развеет твои сомнения и поддержит. Если б Бог дал ей больше здоровья! И как жаль, что, переехав в Москву, я лишилась такого чуткого и нежного друга!
Есть у меня в Рославле ещё одна задушевная подруга – Антонина Ивановна Кудрявцева. Она в школе у нас была завхозом. Деловая, симпатичная, любящая правду и справедливость, она всегда поможет, выручит, пойдёт на любые жертвы. Когда её сын оставил жену с двумя детьми, она, разорвав с сыном отношения, приютила невестку и внуков, а потом и выдала её замуж за достойного человека... Тоне уже 80, но она энергична и по-прежнему добра. Я всегда её навещаю. Нас трое: я, Сима и Тоня. Нас трое. Мы дружим более 40 лет, и я этим горжусь.
Ни о ком из своих коллег я не имею права сказать плохо. Все – прекрасные учителя, мы жили одной семьёй. Любовь Никифоровна, мать Тамары, – редчайшей доброты человек, Надежда Ивановна, принципиальная, порядочная, умная... я всегда у неё бываю, когда иду на кладбище.
Многих уже нет. Болезни, возраст, судьбы...
...Нет моей любимой Лёли – чудной, нежной, обаятельной, верной... Мы с ней работали вместе только три года. В 1963 году она развелась с мужем и уехала в Ленинград. Там какое-то время жила у сестры, потом вышла замуж, родила второго сына... купила кооперативную квартиру. Я трижды бывала в санаториях в Зеленогорске и трижды мы были счастливы встретившись. Голубоглазая, с изумительным цветом лица и голливудской улыбкой, она поражала меня своим талантом красноречия. Когда она начинала говорить, то слова у неё вязались в длинную непрерывную цепь, перемежаясь со смехом, слезами, улыбкой, жестами... Прирождённый психолог! Она знала, что кому сказать, какой дать совет, в чём переубедить. Лёля умела рассеять сомнения собеседника, поддержать в нём его дух и правоту. Люди тянулись к ней за поддержкой и помощью. Мне с ней было уютно и легко.
А как она нравилась мужчинам! Она умела любить! Это она познакомила меня с Самуилом и способствовала моему сближению с ним.
Умерла она в феврале 1995 года от рака мозга. Ей не было 60 лет.
Я до сих пор помню её воркующую речь, ослепительную улыбку её красивого большого рта и заразительный смех. Смиренно преклоняю свои колени перед её именем и нашей дружбой.
Да, прекрасны русские люди! Радушны, хлебосольны, бесхитростны, незлопамятны, добры и совестливы. Такими были мои коллеги. Такими были родители моих учеников. Приезжаю в Рославль – кругом знакомые лица. Здороваются, улыбаются, расспрашивают о моей жизни на новом месте. «Возвращайтесь, у нас лучше, и квартиры дёшевы», – советуют многие, но...
Если б молодость знала,
Если б старость могла...
Спасибо за память, дорогие рославльчане!
Свободное копирование
