3 сентября 1997, среда.
Кажется, я собиралась отдыхать и осматриваться? Ничего подобного: в восемь утра уже вышла на кухню. Позавтракала овощным салатом, кофе, хлебом с очень вкусным ореховым маслом. Первое поручение – вымыть пол на кухне. Кухня огромная, разделена барной стойкой на две половины. В одной из них – диванчик, длинный-длинный стол и десятка полтора стульев. О порядке во второй половине, на собственно кухне, хозяйка рассказала мне очень подробно. Эта территория тоже поделена на две части, в каждой – своя плита, столы, холодильник, раковина, посуда и даже тряпочки. С одной стороны – все, что предназначено для молочных продуктов, с другой – для мясных. Эти продукты при приготовлении еды смешивать нельзя ни в коем случае. Недопустимо посуду для молока ставить в раковину для мяса или наоборот. Все прочие продукты прилагаются к тому или другому, но если они в мясной посуде, то их ставят на мясной стол, а если в молочной, то, соответственно, на молочный. Все это хозяйка объяснила мне очень внятно. Я поняла, что, каким бы абсурдным мне это ни казалось, все серьезно, и ошибаться нельзя. И еще я поняла, что с моей хозяйкой вообще стоит быть очень внимательной, хотя она и голоса не повышает и разговаривает приветливо.
Для работы я выбрала прямую юбку и футболку. Все это хозяйка забраковала, велела надеть чулки и что-либо длиннее. Женщины здесь носят одежду, которая закрывает ноги до икр и руки ниже локтя. Я остановилась на зеленом платье: оно с рукавами и достаточно длинное. Хозяйке не понравилась открытая шея. В конце концов мне пришлось надеть огромные разношенные шлепанцы и широченный длинный цветастый халат. Мыть в нем пол страшно неудобно – он ерзает по полу и пачкается, тем более что швабру здесь не используют, приходится ползать на коленях. В общем, я в моей рабочей одежде была похожа на чучело и очень стеснялась показываться людям на глаза.
Не знаю, понравилась ли хозяйке моя работа. Она сделала несколько замечаний, глядела изучающе и как-то неодобрительно. Потом послала меня в соседний дом. Там мне велели почистить серебряные вещи: большие красивые канделябры, блюда, бокалы и прочее. Затем вымыла несколько окон. Они очень большие, решетчатые и открываются сверху вниз, как в поезде. Старалась, конечно, очень, поэтому устала. Но с этой работой я, кажется, справлюсь.
6 сентября 1997, суббота.
Свой первый выходной день я провела совершенно бездарно – как загнанное животное, отлеживалась, отсиживалась в своей комнатке или на заднем дворике. Даже гулять никуда не ходила – нет сил. Неужели так будет всегда?
Свободное копирование
