Опереточная труппа притягивала в театр, как и всегда, золотую молодежь, которую в Одессе представляют преимущественно греки. Ухаживание за Смолиной едва не окончилось очень плачевно для ее супруга Щербакова, который в припадке ревности покушался на отравление, но вовремя поданная помощь спасла его!
Наибольшим успехом в Одессе пользовался Долин; одесситки ему симпатизировали. Серьезно заболев г. Долин, отправленный за границу, вскоре умер.
Был в услужении у Киселевича молодой человек Гохбойм, исполнявший обязанности контролера. Упоминаю я о нем вот почему: меня всегда удивляла та исключительная любезность, которую проявлял Киселевич к своему контролеру. Оказалось, что дело вовсе не в еврейчике Гохбойме, а в его крестном отце Жальте, и что в данном случае "по отцу и сыну честь". Гохбойм, заняв место контролера, должен был внести и залог, а это-то исполнил за него г. Жальте, желавший предоставить своему крестнику какое-нибудь место. Жальте ничего общего с театром никогда не имел, но Киселевич, познакомившись с Жальте, сумел ему внушить любовь к оперетке, как к весьма выгодному предприятию. Сначала Жальте не поддавался и в компаньоны не шел, а только оказал Киселевичу временную поддержку, а там и пошло, и пошло. Вскоре Жальте сделался негласным компанионом Киселевича и когда фортуна повернулась к Киселевичу спиной, Жальте потерял весьма солидную сумму, которую, как оказалось, г. Жальте, состоя кассиром в обществе пароходства, и позаимствовал из кассы. Результаты вскоре сказались: Жальте, опасаясь обнаружения растраты, из Одессы бежал, а Киселевич, всегда смотревший на свои векселя с опереточной точки зрения, продолжал по прежнему дело, так как ему нечем было рисковать: будут сборы,-- будем жить, не будет сборов -- бросим дело, Так и случилось: прогорев как антрепренер, Киселевич перешел в управляющие к г. Щукину, у которого и служить в настоящее время. Должен заметить, что Киселевич, по природе человек очень добрый, деньгам никакого значения не придавал и взявшись за антрепризу он вовсе не мечтал о наживе, а только о веселом время -- препровождении: Так смотрели на Киселевича и его артисты; идя к нему в труппу, они прекрасно знали, что своих средств у Киселевича нет, но верили, что.он, как хороший администратор, сумеет поставить дело несколько лучше, чем оно шло-бы при товариществе. Хотя Киселевич и прогорел, но все служившие у него артисты продолжают быть с ним в хороших отношениях и вполне уверены, что рано или поздно он сведет с ними старые счеты и если ему удастся вновь воспрянуть, то от этого и им предстоит не малая выгода! Да и то сказать, какой солидный антрепренер решился-бы давать такие оклады, какими пользовались у Киселевича: артисты, de jure будто и потеряв, все-же de facto получили от Киселевича больше, чем получили-бы от любого антрепренера.
Свободное копирование
