Но весь 1911 год в истории русской мысли был окрашен полемикой "по поводу" статей "символистов". Несомненно, с этого момента они, прежде "проклятые" писатели, стали властителями дум, стали в самом центре интеллигентской общественности.
Этот поворот ознаменовался также, с конца этого 1911 года, изданием и в Москве, в "Мусагете", журнала -- "Труды и Дни". Характерно, что место сумбурных и кричащих декадентских журналов первого десятилетия 1900-х гг. занял этот чрезвычайно скромный и серьезный,-- так сказать, трезвый по внешности и спаянный по внутреннему укладу, если не содержанию, орган...
Акмеисты "родились" как таковые лишь в самом конце 1911 года. Футуристы представили в литературной преемственности следующее за ними поколение. А между тем уже в 1910 году футуризм начинал бурлить под самою поверхностью нашей творческой почвы. Доктор Н.И. Кульбин, параллельно с выставками, устраиваемыми Сергеем Маковским, уже организовывал свой "Треугольник". Проповеди Вячеслава Иванова еще стимулировали наиболее передовое в творчестве,-- а уже ему готовилась "смена" в лице этого самого, лишь на три года более молодого, чем он, имевшего уже чин "действительного статского советника" доктора.
Будущий "публичный лектор", наиболее пламенный, чем-то страшно походивший на только что вылечившегося от косноязычья Демосфена,-- Н.И. Кульбин в 1910--11 гг. пользовался для своих проповедей еще очень узкими, очень тесными, площадками. Для выставок первых футуристов, всаживавших гвозди в полотно картин и вешавших на них цилиндры, отводились очень тесные выставочные помещения. И среди густо расставленных щитов с этими, в некотором роде, картинами весь день бродил одетый в военную фору доктор и, прижав к щиту полузнакомых с ним посетителей выставки, с жаром внушал им первые из серии лившихся из его сократической головы мыслей... Мысли о том, что художник должен обладать такою силою воли, таким "я хочу",-- что если бы он поставил перед зрителем простой полувенский стул и сказал ему, что это -- золотая карета, зритель должен был бы ему поверить и ощутить себя как бы внутри этого тряского экипажа; что сказав себе: "я перейду",-- художник должен, как Лиотар, проходить по узкому канату над глубоко внизу бурлящею Ниагарой.
С момента "канонизации" и признания историческая миссия "символистов" кончилась. Подспудные течения именно тогда уже были единственно живущими. Об этом и о Кульбинс мне еще придется говорить...
Свободное копирование
