От

В это время в университете, параллельно с "Кружком Молодых", действовал другой кружок -- "Реалистов". Из этого кружка тоже вышли писатели: К.М. Антипов-Зарницын, сотрудник "Сатирикона", Юрий Слсзкин и некоторые другие. Они издавали какой-то журнальчик. Сам инициатор "Кружка Молодых" А.И. Гидони, помнится, по причине трений с остальными в правлении перекочевал в "Кружок Реалистов". В правление "Кружка Молодых" вошел отходивший от политики бывший юридический староста с.-д. Д.В. Кузьмин-Караваев -- впоследствии "синдик" Цеха поэтов, о котором в своем месте.

 Первая моя "вылазка" состоялась на квартиру Вячеслава Иванова, незадолго перед тем похоронившего свою жену, чей большой портрет в траурной рамке висел в одной из комнат "башни", -- на собрание "Про-Академии". Так назывался нами впоследствии тот весенний курс лекций по стихосложению, который прочел Вячеслав Иванов у себя на квартире и который послужил началом вынесенной на большой простор с осени "Академии Художественного Слова".

 Незадолго до этого времени приехал из-за границы выпустивший там несколько сборников своих стихов, царскосел по рождению и первоначальному образованию, поэт Н.С. Гумилев. Приехав, он сделал визиты тем из петербургских поэтов, которых считал более близкими себе по творческим устремлениям. В числе их был и П.П. Потемкин, тогда уже собиравшийся издавать сборник своих стихов и дебютировавший в отдельном издании стихотворным переводом "Танца Мертвых" Франка Ведекинда. Потемкин прожил в детстве некоторое время в Риге и считал себя связанным с немецким языком и культурой; не бросая шахмат, он бросил к этому времени естественные науки и в университете стал числиться на том же романо-германском отделении, которое выбрал для себя в конце концов и я, на котором были и впервые в ту весну появившийся на горизонте О. Мандельштам и Н.С. Гумилев. Все, кроме Потемкина-германиста, были романистами. Зловещее предсказание А.А. Блока об участи Потемкина не сбылось; актером он не стал; но в "Сатирикон" поступил -- и довольно-таки обидел Блока не вполне приличною действительно подписью под достаточно злою карикатурою художника Ремизова (Ре-Ми):

 Пускай глаза метелью вспучены,

 И "Незнакомка" -- детский писк,

 Все ж в небо ко всему приученный

 Бессмысленный кривится диск.

 Более бранчливо, чем остроумно!

В это же время на литературном горизонте впервые появился и Алексей Н. Толстой, старательно скупавший первую свою книгу стихов в книжных магазинах, где она почему-то была выставлена на видном месте витрин, и предававший ее всесожжению.