Думаю, что уже в 70-е годы немало людей в партии понимало, что она идет в ложном направлении, что ее необходимо реформировать, приводить ее деятельность в соответствие с реальными человеческими нуждами. Существует такая точка зрения: коммунисты – плохие, а все остальные, то есть мы, замечательные. Но ведь это не так. Коммунисты, как и все люди, делятся на более умных и более глупых. Партийные реформаторы середины 70-х согласились и даже выразили особое желание, чтобы такой фильм, как «Биография», появился. Они считали, что с его помощью, возможно, удастся хоть как-то расшевелить инертную партийную массу, показать, что не все действия партии разумны, что она нуждается в демократизации.
Если явление не описано, не важно каким образом – с помощью кино, социологии, литературы, пусть даже устно, - осмыслить свое к нему отношение невозможно. Поэтому, чтобы бороться с аномалиями, следует сначала их описать. Чтобы реформировать партию, нужно сказать: «Это необходимо, поскольку плохо то-то и то-то». Но как это доказать? Только через описания. Самые разнообразные. Это могут быть и партийные отчеты, и протоколы собраний, и дискуссии в прессе. Главное – чтобы факт был констатирован, другими словами – описан. Как раз эту задачу и выполняла «Биография». Идея принадлежала мне – фильм не был заказным. Речь шла о том, что деятельность партии плохо соответствует реальным потребностям и возможностям людей.
Этот фильм показывали на партсобраниях, так что я тоже побывал на нескольких. Было сделано около семидесяти копий фильма, что не так мало. Но я не знаю, сколько специальных сеансов было организовано для членов партии или для партийной номенклатуры.
Интереснее всего было бы снять документальный фильм о заседании Политбюро, где на самом деле решались судьбы страны. Но мне это не удалось. Поэтому я снял фильм о Комиссии партийного контроля. В те времена это была мощная организация, исключавшая, принимавшая, устранявшая – и нередко уничтожавшая – людей.
К таким вещам можно относиться по-разному. Можно сказать: «Ненавижу их и буду бороться до конца». Моя позиция иная: нужно пытаться понять человека, даже если он поступает плохо. Каким бы он ни был, необходимо разобраться, почему он такой. Мне кажется, что этот подход имеет такое же право на существование, как и борьба.
Я всегда стремился понять другого человека. Конечно, члены комиссии партийного контроля не вызывают у меня симпатии, и, вероятно, в фильме это ощущается. Но, несмотря ни на что, я пытаюсь понять их логику. К людям, руководствующимся внутренними убеждениями, а не соображениями карьеры, я в любом случае испытываю своего рода уважение. Конечно, не стоит преувеличивать. Человека, считающего, что лучший способ избавиться от противника – выколоть ему глаза или перерезать горло, я не буду ни уважать, ни даже пытаться понять. Я достаточно точно чувствую, где проходит граница. Разумеется, гораздо проще было бы показать тупого бюрократа, чем человека, который по-своему прав. Но я выбрал второй подход – для меня как для кинорежиссера это единственно возможный путь.
Я вовсе не стремился кого-то оправдать. Я всегда держался своей точки зрения, - иначе зритель немедленно почувствовал бы фальшь, - но это вовсе не исключало попытки понять противоположную сторону.
Свободное копирование
