И еще о проблеме трихинеллеза

   И еще о проблеме трихинеллеза

   Проблемами трихинеллеза, включая научно-исследовательские аспекты и вопросы выявления и диагностики болезни, я занимался вплоть до нашего отъезда из Казахстана в 1996 году. К сожалению, многие материалы ныне у меня отсутствуют. Но хочу сослаться еще на одну сохранившуюся мою статью, как "свидетеля" тех времен. Она называется "О проблеме трихинеллеза в Казахстане". Поступила в редакцию 22 апреля 1970 г., увидела свет в журнале "Медицинская паразитология и паразитарные болезни", Москва, "Медицина", 1971, 3, 321-323.

   Коротко изложу некоторые моменты. Всего за период с 1958 по 1970 годы мною было исследовано на трихинеллез 1186 экземпляров 14 видов диких животных. Данные исследований диких животных, анализ их экологии и ареала позволили утверждать - территория республики представляет собой зону интенсивного природного очага (или ряда сопряженных природных очагов) трихинеллеза.

   В Казахстане пораженность трихинеллами диких животных, мясо которых употребляется человеком в пищу, была описана у диких кабанов (Чун Сюн, 1958; Инцаки, 1966), медведей (Реформатская и Иванов, 1959; Сорокина, 1966), барсуков (Сорокина, 1966). В Казахстане при массовом обследовании свиней трихинеллез не выявили. В то же время в ряде областей Казахстана показателем эпидемиологической ситуации могут служить собаки, в связи с тем, что их мясо употребляется частью населения в пищу.

   Впервые в Казахстане был выявлен трихинеллез у собак (Генис, 1962; Чун Сюн, Генис, 1964). Всего я исследовал 316 собак, из них семь (2,2%) были заражены. Боев и соавторы (1965, 1969) выявили случаи трихинеллеза у собак в четырех областях республики. Вывод понятен: реален занос инвазии из дикой природы в населенные места, а затем - опасность заражения людей уже и от домашних животных.

   Особо подчеркну, что из выявленных мною семи зараженных собак, пять (!) были употреблены в пищу. Трагизм ситуации заключался в том, что у нас не было возможности проследить судьбу тех, кто ел это мясо, ибо оно расходилось "по рукам" нелегально. В городе работала небольшая группа по отлову собак, она выезжала для отстрела не только на окраины Кзыл-Орды, но и в близлежащие поселки и совхозы. Туши эти ловцы привозили к себе в частный дворик, здесь снимали шкуры, которыми отчитывались перед начальством. Тут же собирали жир, который очень ценился больными туберкулезом. За небольшую мзду туши собак забирали дежурившие в этом дворике уже с утра старушки и ни на какие вопросы отвечать они не соглашались. Учитывая, что подобный "промысел" велся не один год, трудно сказать, сколько людей реально подвергались опасности и сколько из них могли перенести трихинеллез в той или иной форме под другими диагнозами.

   Соколова и соавторы (1970) сообщили о находках трихинелл в мышцах 4-х из 720 исследованных трупов в Алма-Ате и Уральске, причем при жизни в указанных случаях трихинеллез не был диагностирован. Эта первая работа такого плана в Казахстане дает ответ на поставленный мною выше вопрос.

   Мною, впервые в Казахстане, было обследовано на трихинеллез с помощью лабораторного анализа крови (реакция кольцепреципитации) 184 человека, из них у пяти получены положительные и у 4-х - сомнительные результаты (Генис, 1966). Значит, люди заражались, но заболевание проходило под другими диагнозами. Из числа этих лиц в одном случае клинически и паразитологически был установлен диагноз трихинеллеза (Чун Сюн, 1968).

   В Белоруссии эту болезнь хорошо знали. Свиноводством всё сельское население занималось. Хрюкающему поголовью жители позволяли гулять и по деревне, и по окрестностям. Чем там кормились свиньи, никого не заботило. Но в итоге они приносили своим хозяевам не только сало, но и мясо, зараженное трихинеллами. Известно, что свиньи охотно поедали крыс и всякую падаль.

   Вот почему в Белорусском институте эпидемиологии и микробиологии, директор которого Вениамин Иосифович Вотяков был известным специалистом по трихинеллезу, разработали диагностикум для лабораторного исследования крови людей. Анализ назывался "реакция кольцепреципитации". В принципе, она была несложной и простенькой, но в то время ничего другого "под рукой" не было. Я с ними связался и наша облсанэпидстанция стала закупать этот препарат. Это дало возможность нам впервые в республике наладить лабораторную диагностику трихинеллеза.

   Полученные данные по серодиагностике у людей мной были опубликованы в сборнике "Материалы конференции Всесоюзного Общества гельминтологов", Москва,1964.

   Первые секционные и иммунологические находки в Казахстане подтверждают более широкое, чем это выявляется клинически, заражение людей трихинеллами. Они соответствуют многочисленным данным отечественных (по Европейской части СССР) и зарубежных ученых о том, что частота заражения и латентное или субклиническое перенесение трихинеллеза, в действительности, значительно превышают официальные показатели. Вывод напрашивался сам: проблему трихинеллеза следовало считать для республики актуальной и требующей того, чтобы органы здравоохранения и научные медицинские учреждения уделили ей внимание.

   Итак, краткое изложение моих статей по трихинеллезу закончил. Они имеют ныне больше исторический интерес, как свидетельство о нашем участии в разработке этой проблемы в Казахстане. За прошедшие годы уже получены многие новые и убедительные данные, усовершенствована лабораторная диагностика. Но моя цель ныне, в основном, вспомнить то, чем мы занимались. Всё же, я пишу не обзор современной ситуации, а о "делах давно минувших дней"...