17. КРЫЛО ИКАРА, ПАРЯЩЕЕ НАД ОБРЫВОМ
Город Ахтубинск своей окраиной выбегает на берег одного из протоков Ахтубы - Мурни. Обрывистый берег, крутой и высокий, метров 25-30. Во время весеннего разлива вода подходит к самому обрыву, почти отвесной глинистой стене, затопляя пространство между рекой и обрывом. Расположенные на этом пространстве деревья стоят "по пояс" в воде. Когда вода отступает, от середины стволов обнажаются корни, которые пускают деревья, пока стоят в воде. На плоском пространстве перед обрывом после отступления воды, зеленеет травка. У самой воды образовывается пляж с полоской мелкого песка. Это любимое место отдыха местного населения и командированных инженеров. По выходным дням в жаркую погоду на пляже негде яблоку упасть. Приходят семьями, играют в волейбол, загорают, приносят арбузы, пиво. Речка достаточно широкая, вода чистая. Иногда спокойствие купальщиков возмущают редко проходящие баржи и снующие взад-вперёд катера. Впрочем, покачаться на волне, расходящейся от быстроходного катера, большое удовольствие, за неимением приливной волны океанского прибоя. Только необходимо следить, чтобы не попасть под острый нос катера.
От нашей гостиницы "Весна" мы спускались к пляжу по оврагу, который имел не очень живописный вид. В 80-х годах овраг начали, было засыпать строительным мусором. Какую-то часть засыпали, но потом стройки на долго закончились, и засыпать овраг бросили. Когда через 15 лет стройки возобновились, то это уже были частные стройки, и мусор свозили куда-то в другое место. о выравнивании ландшафта никто не думал.
На самой верхней точке обрыва, рядом с тем местом, где через Мурню переброшен автомобильный мост, в 80 годах воздвигли мемориал в память о погибших лётчиках-испытателях. На длинных плитах-стелах черного полированного мрамора выбиты фамилии летчиков лётно-испытательного института, погибших при испытаниях самолётов. Многие фамилии мне известны. Кузнецова я лично не знал, он погиб незадолго до моего появления в Ахтубинске. Но когда я приехал, все только и говорили об этой катастрофе.
Латкова я знал, он летал на МИГ-29, отрабатывал режимы ближнего боя с РЛПК. Мы часто встречались с ним при проработке полётных заданий и разборе полётов. Это был умный лётчик с инженерным мышлением. Погиб он в полёте на подмосковном аэродроме Кубинка.
Среди мраморных плит стоит единственный скульптурный портрет. Это портрет лётчика Стогова. Его подарил городу волгоградский скульптор. Портрет очень похож на оригинал. Я Стогова видел один только раз, но хорошо запомнил.
Однажды, в период начала испытаний самолёта МИГ-29, как-то утром, при отъезде на работу, я заметил толпящихся у служебного автобуса группу офицеров. Среди них я узнал несколько знакомых лётчиков, в том числе и Мигунова, основного лётчика-испытателя самолёта МИГ-29. Сегодня ему предстоял полёт на оценку режима стрельбы из пушки. Я подошёл к нему, и мы стали обсуждать методику полёта. Я пытался на пальцах объяснить ему, что нужно делать, чтобы получить нужные характеристики для полной оценки. Мы, размахивая руками, как крыльями, "летали" друг вокруг друга, исполняя виражи и отвороты. Только что не жужжали. Рядом стоял молодой, незнакомый мне полковник и от души смеялся, глядя на нас. Это был Стогов. Через несколько дней он погиб в полёте. Говорили, что его прочили в начальники первого управления войсковой части, которое занималось оценкой боевой эффективности самолётов, в состав управления также входили лётные экипажи. После гибели Стогова начальником управления был назначен Мигунов.
Стогов провел множество сложнейших испытательных полётов на оценку предельных характеристик аэродинамики и устойчивости самолёта и прочность, где риск действительно был очень велик, а разбился в рядовом, простом полёте на самолёте-разведчике погоды. Судьба!
Свободное копирование
