4. ЗЕНИТНЫЕ РАКЕТЫ УХОДЯТ В ГОЛУБОЕ НЕБО
Вскоре мне вновь пришлось отправляться на Эмбу. Если первое посещение являлось разведкой, то теперь Батков отправлял небольшой коллектив с конкретными задачами. Мне была поставлена задача оценки запаздывания в пересчёте команд управления из системы координат наземной станции, в ракетную систему по результатам лётных испытаний. Батков сказал, что ничто в мире не происходит мгновенно. Если пересчет происходит "быстро", то связи каналов и потери устойчивости контура не произойдёт, а если "медленно", то при большой скорости вращения корпуса ракеты возможно понижение запасов устойчивости контура, что может привести к увеличению промаха. Очевидно, несмотря на все наши теоретические изыскания и доказательства невозможности возникновения перекрёстных связей, эта проблема Баткова беспокоила. Полученные результаты предполагалось использовать при доработке математической модели наведения ракеты "Оса". Модель предназначалась для оценки эффективности ракетной системы.
Эмба встретила нас полыхающим жарким воздухом, голубоватым, выгоревшим до белизны небом... Та же захолустная станция, тот же зеленый автобус и асфальтовое шоссе.
Наша небольшая группа, человека три-четыре, точно не помню, поселилась в той же гостинице, где жили мы с Тархановым в первую поездку. Как и в прошлую командировку, обедать ходили в гарнизонную столовую. Еда была такая же отвратительная, как у нас в столовой НИИ-2 и в КБ Яковлева. Я подозревал, что такое однообразие качества общепита распространялось на всю страну. Может быть, за исключением обкомовских и министерских столовых. Исходные продукты поставлялись в массовые столовые одинакового качества. Да и воровали везде одинаково, где чуть меньше, где чуть больше, соблюдя некий предел безопасности. Очевидно, по всей стране работники общепита лепились из одного теста. Но деваться нам было некуда: в гостинице пользование электроплитками строго запрещалось. Зато ужинали всухомятку все вместе, не столько кушали, сколько закусывали.
Продуктовые, да и промтоварные магазины были очень хорошие: импорт, разнообразие продуктов. В общем, военторг заботился о таких закрытых военных городках! Я запомнил, как мы баловали себя сладчайшим болгарским виноградом, я такой ел только в Бургасе. Однажды в овощной магазин завезли мандарины, огромные, чуть приплюснутые с ярко оранжевой, легко отделявшейся от плода кожурой. Я вспомнил Чунцын. А вот знаменитых алма-атинских яблок "Апорт" и казахских дынь почему-то не было. Хотя, понятно, почему: городок закрытый, местное население отсутствует, рынка нет, а у военторга - разнарядка на другие продукты. Когда мы покупали какие-то фрукты и потом коллективно их поедали, я заметил, что все получали удовольствие по-разному. Я, например, предпочитал заканчивать "обжорство" тогда, когда хотелось ещё чуть-чуть поесть. Откладывал удовольствие на следующий день. Другие предпочитали наедаться "от пуза", так, что бы в "глотку не лезло", до отвращения, до тошноты. Потом на эту еду они полгода смотреть не могли. Я предпочитал растягивать удовольствие. Многие меня не понимали, считали, что я себя мелочно ограничиваю из экономии. А я не понимал их...
Техническим руководителем экспедиции грушинцев был высокий полный мужчина по фамилии Лисицын, светловолосый, с небольшой лысиной. Он отвечал за готовность ракет, обработку информации, связь с военными, за многое другое. По вечерам он часто приходил к нам в гости с большим портфелем. Там у него, как он сам говорил, хранилась диссертация. Он открывал портфель и говорил: "Сегодня я принёс для обсуждения на симпозиуме три главы", - и вытаскивал три бутылки водки. Иногда он приносил четыре главы, и симпозиум проходил очень трудно, было много дискуссий. С утра немыслимо болела голова.
Вскоре я увидел "живую" ракету "Оса" не в виде уравнений автопилота, аэродинамики и кинематики, написанных на бумаге, а настоящую, боевую. Она лежала на специальной тележке в кирпичном, капитальном ангаре-боксе. Рядом в том же ангаре стоял бронетранспортер, на котором была смонтирована пусковая установка "Осы", вмещавшая сразу несколько ракет, расположенных в ряд, и антенны РЛС. Ангар, где хранилась техника, находился на площадке километрах в пяти-шести от городка. Вокруг транспортёра возились механики и инженеры.
В это время проводилась юстировка механической и электрической осей РЛС. Очевидно, желая доставить мне удовольствие, знакомые ребята из НИИ-20 попросили меня им помочь. Я забрался на бронетранспортер. Мне дали в руки какой-то прибор с нониусом и сказали, что делать. Я совмещал ноль отсчёта на нониусе с риской на антенне, измерял отклонение от другой риски, кажется, на зеркале антенны, и громко называл цифры. Ребята что-то где-то подкручивали. Процедура длилась довольно долго, у меня даже устали руки. В конце концов, ошибку юстировки "вогнали" в допуск.
Сам полигон, где проводились пуски, находился в двадцати-тридцати километрах от городка. Там я впервые увидел пуски ракет системы "Круг" и "Оса". Вдалеке, в степи стояло несколько танкеток на гусеничном ходу, с установленными на них двумя ракетами с прямоточными двигателями. Эти установки с ракетами давно возили на парадах, они красовались на календарях, открытках. Но, оказывается, в комплект установки входил ещё один транспортёр с огромной круглой антенной РЛС, который никто нигде не возил. Его-то я здесь увидел впервые. Пуски ракеты "Круг" меня впечатлили.
Пуски проводились в условиях пассивных помех. Пролетели самолёты и в воздухе повисли серебряные бумажки, похожие на обертки шоколада и ленты из алюминия. Это дипольные отражатели - источник пассивной помехи. Огромная антенна, стоящая на одной из танкеток, развернулась в направлении цели, получив целеуказание от станции дальнего обнаружения, не помню, где крутилась антенна этой станции. То ли на этом же транспортёре или на другом. Затем, в направлении цели повернулась пусковая установка с ракетами. Многочисленные зрители, прищурившись, смотрели в направлении, куда повернулась антенна РЛС и ракеты. Потом стали показывать пальцами в сторону цели, уверяя друг друга, как будто что-то видят. Я ничего не видел. С ревом стартовала ракета, задымив транспортер. Отстрелив через несколько мгновение стартовые ускорители, ракета ушла в небо. Где-то высоко и далеко, в голубых бездонных просторах, повисло белое облачко. Прошло сообщение: цель поражена.
Пуски "Осы" сначала проводили по электронной цели. Эксперимент заключался в том, что в вычислитель системы подавались сигналы о цели не с РЛС, а рассчитанные на аналоговой модели. А вот ракету в полете РЛС сопровождала в штатном режиме. Оценку промаха в такой работе получить, конечно, было невозможно, но для оценки функционирования системы и проверки траектории движения ракеты, этот эксперимент вполне годился.
Я наблюдал и пуски "Осы". Пуски "Круга" смотрелись эффектнее: ракета больше, да ещё и ускорителями салютовала. На мой взгляд, преимущество "Осы" заключалось в том, что система была смонтирована на одном транспортёре, и ракет на пусковой установке находилось больше, чем у "Круга", кроме того, она могла поражать низколетящие цели. Но дальность поражения цели у "Осы" была меньше, чем у "Круга". В нашем отделе, кстати, моделированием "Круга" тоже занимались.
Свободное копирование
