2 июля
Работал над Ор.35, приводя в порядок то, что наметили вчера с Коханским. Вообще пора работать. Хорошо было в деревне, но уже решили ждать Дягилева, да и с Идой всё ещё не кончено - слава Богу, скоро уже два года как тянется! Только жаль, наш симпатичный пансион закрывается. Придётся опять куда-то переезжать.
Б.Н. прислал письмо с просьбой о ста франках, на этот раз в более независимом тоне: «Через несколько дней я вам верну». Тем не менее это письмо меня рассердило: за последнее время Б.Н. ведёт себя по отношению ко мне, как самый заправский интересант. Даже на Симфонию, ни на репетицию, ни на концерт не явился, хотя я посылал ему письма и билет. А слышно о нём только тогда, когда нужно попросить деньги. Две, три, четыре недели молчания, а затем письмо или визит: «Серж, если вам не трудно, то сто». Вместо денег я написал ему пробирательное письмо, но затем стало жалко его, и в конце концов я ничего ему не послал, ни денег, ни письма. С тех пор он канул в воду. Но в самом деле, у него сестра с миллионами, брат с тысячами, а сам он, кроме всего прочего, совершенно не желает работать: за год несколько слабых сонетов, не говоря уж просто о добывании себе хлеба.
Рассуждения о времени в связи с мыслью, которая мне раньше приходила в голову, - что в той жизни, в вечности, вообще нет понятия о времени, т.е. что время связано только с этой нашей жизнью. Теперь такая мысль: время, поскольку мы его знаем, имеет только одно измерение, и даже пол-измерения, так как в этом одном измерении мы можем двигаться только в одном направлении, а не в двух. Даже если на первый взгляд кажется, что при помощи памяти мы можем двигаться назад, то это неверно: при помощи памяти мы можем захватить какой-то отрезок времени, находящийся позади, но двигаться по этому отрезку мы будем опять-таки вперёд. Например, если мы вспоминаем вчерашнюю автомобильную поездку, то мы не можем заставить нашу память действовать так, чтобы автомобиль ехал задним ходом по направлению к тому месту, откуда мы приехали. Нельзя ли представить себе, что в «той» жизни время имеет не одно измерение, а, как и пространство, три (а может быть и то, и другое по четыре?!). Чтобы такое предположение не было сухой схоластикой, я пробовал вообразить, в чём могут заключаться эти два другие измерения времени, ширина и толщина. Известно, что время иногда протекает бесцветно, когда, оглянувшись назад, трудно сказать, сколько это было, неделя или месяц; бывает и наоборот - в какой-нибудь час впечатлений столько, что от них потом не опомнишься целый год. Нельзя ли это рассматривать как намёк на большую или меньшую толщину времени? А если допустить такой намёк, то от него можно много фантазировать, представляя себе движение во времени в таком направлении. Третье измерение времени - ширина - может быть отождествлено с вездесущием. Не следует думать, что, говоря о вездесущии, я здесь сбиваюсь со времени на пространство, ибо вездесущие надо понимать не только как свойство быть одновременно в разных местах пространства, но и как способность единовременно воспринимать различные мысли (Бог одновременно воспринимает различные молитвы миллионов людей). Я не настаиваю, что другие измерения времени именно таковы; может быть, они совсем иные; это только пример того, как их можно себе воображать, ибо на первый взгляд кажется, что вообще нет возможности вообразить себе какие-нибудь другие измерения во времени.
Всё это, конечно, не даёт разрешения вопроса о вечности с точки зрения бесконечности времени, как увеличение количества измерений в пространстве не разрешит вопрос о бесконечности пространства. Но допущение трёхмерного времени, по которому ещё вдобавок можно двигаться в разных направлениях, заставляет многие вопросы ставить иначе, чем до этого допущения.
Свободное копирование
