27 апреля
Встал в двенадцать. Идея поехать в Лондон! Я сказал маме и мама особенно не протестовала. А между прочим, в Лондоне можно сделать целую карьеру, только надо подучить свои сочинения. Раз я премирован, так играть плохо нельзя, noblesse oblige, ничего не поделаешь! Принялся за учение «Токкаты». Немного сочинял Скрипичный концерт. Я примусь за него, как только покончу с актом. Делаю шахматный ход и смотрю партитуру Щербачёва. Ради прогулки ходил к НЯМ. Он меня очень поздравлял с премией и говорил, что, конечно, у меня конкурентов не было: все играли как ученики, я - как законченный музыкант. А вообще у меня в игре только один недостаток, но может быть, непоправимый - жёсткий удар, не только в кантилене, но всюду.
По дороге обратно заходил в «Вечернее время», где выставляет партии Шахматное Собрание. Сегодня началась вторая половина турнира. В малом помещении «Вечернего времени» толпы шахматистов перед стенной доской. Ходы сообщаются по телефону. Алёхин имеет отличную партию против Ласкера. Я доволен.
Вечером Сергей Себряков поздравил меня с новым талантом - стихотворческим. Он находит моё четверостишие образцовым и безукоризненным. В одиннадцать часов, когда я уже подумал, не лечь ли спать, позвонил по телефону Оссовский и сказал, что он, Каратыгин и Черепнин только что сразились с Зилоти - и моя «Симфоньетта» идёт в его концерте осенью, дирижирую я сам. Варвара Александровна предложила мне сейчас же приехать. Я застал у них, кроме жён названных лиц. несколько окончивших учениц и пианистку, известную больше красотою, чем пианизмом. После поздравлений с премией Зилоти подтвердил своё приглашение, а затем принялся ругать «хулиганскую» статью Мясковского. Но нет сомнения, что она тут сыграла важную роль. Я очень доволен.
Свободное копирование
