28 апреля
В десять часов я пришёл в оркестровый класс. Начали с «Шествия» Щербачёва, Черепнин взялся его поучить, а я был свободен. Выйдя в учебную Консерваторию, встретил Струве и стал расспрашивать её о том, какую французскую надпись сделать для Кальвокоресси. Она очень серьёзно принялась за дело. Затем я, к чрезвычайному удивлению и удовольствию, увидел на программе романс Мясковского и остался послушать. Пела его моя бывшая Аида, друг Дранишникова, и пела очень хорошо. Романс имел успех.
В семь часов я проводил Мещерских (Талю и Веру Николаевну) в Берн. Весть о приглашении меня к Зилоти произвела форменную сенсацию. Таля и даже Вера Николаевна просили им писать. По отъезде Нина и Алексей Павлович звали меня завтракать к ним и ехать с ними на Острова, но я сердит на Нину за её нотации и отказался.
Свободное копирование
