5 марта
Немного проспал, потом играл на рояле, а в три часа пошёл в Консерваторию. Пока Черепнин доканчивал занятия с хором, я пошёл в Малый зал, где экзамены уже пятый день шли на всех парах. Во время игры входить в зал воспрещается, а потому я пошёл в артистическую - послушать оттуда. Едва я хотел открыть дверь, как она сама распахнулась и я очутился лицом к лицу со Струве, которая шла ко мне навстречу. «Это очень шло, что вы мне открываете дверь», - сказал я и ушёл в артистическую. Играл ученик Венгеровой сонату Шумана (мою) и так плохо, что я скоро ушёл.
С Черепниным мы пошли в магазин «Беккер», где я ему проиграл мою экзаменационную программу. Я ждал от Черепнина интересных художественных указаний - и не ошибся. В Бахе, Моцарте и Бетховене он высказал много любопытных взглядов, которые я принял к сведению. Вообще он отнёсся с большим интересом и сеанс продолжался три часа. Возвращались мы домой очень дружественно разговаривая, как в былые времена. Он даже сказал печальным тоном:
- Так мне и не удалось, Сергей Сергеевич, устроить ваш Концерт в Беляевском концерте!
Впрочем, я очень мало поверил этой фразе, а за его указания относительно исполнения программы - большое спасибо. Вечером я с Олегом бриджевал у Мещерских. Играл сонату Шопена, Таля сказала, что я играю её лучше, чем Романовский на концерте. Это меня неожиданно и очень сильно ободрило.
6 марта
Сегодня утром дирижировал Цыбин, но я не пошёл смотреть, а предпочёл заниматься роялем. В три часа пришёл в Консерваторию, чтобы дирижировать «Фигаро» в оперном классе. Как раз в Малом зале, где экзамен, был перерыв, зал проветривался и толпа ждала у двери. Струве стояла и очень мило беседовала с каким-то пиджаком. Я ушёл в Большой зал и дирижировал «Фигаро»; репетиция полностью состоялась, но под фортепиано.
Вечером «Сокол».
Свободное копирование
