12 июня (?). В «Известиях» напечатаны длинные пояснения о недавно казненных вредителях. Почему-то вместо документов или допросов даны «беседы» с какими-то товарищами из тех ведомств, где служили убитые. Соображения крайне смутные. Выходит, что, напр., Пальчинский не занимался собственно ни золотыми, ни платиновыми делами, в расстройстве которых его обвиняют. Но он «почему-то был привлечен в качестве консультанта, хотя непосредств. отношения к делу платиновой промышленности не имел». Почему? Вывод: явно намеренно, чтобы вредить!
Про железнодорожных «вредителей» докладывал — редактор «Транспортной газеты» т. Сверчков; судя по газетному отчету, нельзя понять, в чем было вредительство, так общи, голословны, иногда противоречивы указания («стремились оттянуть приведение путей в такое состояние, которое позволяло бы пропуск тяжелых паровозов» — и — «намечали введение ненужных сверхмощных паровозов». Когда им указывали, что их распоряжения невыполнимы, они отвечали, что указывающие ничего не понимают, и угрожали «увольнением»; — явное дело, провал жел.-дор. транспорта беспомощными «советскими» взваливают на тех, кто имел неосторожность пойти на ответственные места, забывая, что толку, все равно, не получится, а вину взвалят).
* * *
Идет усиленная «антирелигиозная» деятельность, бьющая гораздо дальше этой цели и направленная по существу к искоренению всего русского прошлого. Ломают церкви — зря, теперь снимают колокола с Ивана Великого, когда можно было бы добыть той же меди из колоколов, не имеющих значения исторических памятников.
Во главе же культурных учреждений ставят заведомо непригодных людей, но достаточно грубых и — послушных.
В Историческом Музее выставку религиозного быта превращают в антирелигиозную; заведующий библиотекой портной Мильштейн говорит: «Зачем нам столько книг по истории Франции ? Оставили бы одну, самую хорошую, и будет».
Удивительно ли, после этого, что «инспектор» выговаривает опытному педагогу за тему: «Горький — певец пролетариата». «Какой же он певец? Разве он поет? Ведь он же писатель, ну так и скажите — писатель». Словом, инспектор даже записал учительский грех в свою книжку и только ловкость учителя заставила его изменить позицию. Педагог сказал: «Значит вы не согласны с формулировкой т. Луначарского, это он так назвал Горького»! — «Инспектор» струхнул и снял свое замечание.
* * *
«5-летний план», доложенный Крыжановским, вызвал бурю восторгов, говорят, шумели и пели «Интернационал». По плану производительность через 5 лет поднимется на 107 (не 100, а именно 107!!) процентов, зараб. плата на 70 %, потребление чая вырастет «вчетверо» (от почти нуля?) и — даже безработных как-то разместят, хотя тут план отделывается общими цифрами.
На деле рационализация должна сократить число нужных рабочих, а их станет больше, ибо деревня выбрасывает их миллионами, особенно грядущая пролетаризованная деревня да еще тракторизованная, т. е. не нуждающаяся в нынешних рабочих руках.
* * *
И доносы, доносы без конца. Всяк на всякого. Вслух и даже печатно. В газетах считают возможным находить место для таких, напр., важных фактов, что такой-то студент не только «поддерживает связь» со своим семейством, но даже «столуется» у своего отца — «попа» (см. «Вечерняя газета», 4 июня). И таких сообщений ежедневно сколько угодно.
* * *
И — «буйный» рост антисемитизма. Не говоря уже о постоянных «анекдотах», в житейском быту проявления самые яркие. На заводах, в школе (чего никогда не было прежде, среди учащихся), среди комсомола — постоянно есть известия даже в газетах.
Недавно для антирелигиозных целей устроили в рабочем районе тир — целью сделали фигуры «попа, ксендза и раввина». В результате пришлось снять цель, ибо стреляли исключительно в раввина, и с такими присказками, что не поздоровилось.
* * *
Передают, что 1 мая, на параде, Ворошилов держал речь о том, что у нас трудящиеся свободно празднуют свой день и т. п., а вот в буржуазных странах — запреты, и м. б. в Берлине «сейчас проливается кровь рабочих» и т. п. (Вещание, недвусмысленно указывающее на то, откуда шла берлинская демонстрация). А потом появился на площади картонный бронированный крейсер с карикатурами канцлера Мюллера и других министров, Цергибеля, с фашистскими значками и т. п. Германский посол встал и ушел с эстрады в сопровождении чинов посольства. Пришлось глупо извиняться, и извинение это от нас было скрыто (у нас ведь нет тайной дипломатии), а соотв. № «Берлинер Тагеблат» был конфискован у нас, равно как конфискован был и другой, с большим фельетоном Шефера, где есть все, начиная с разбора пьесы «Клоп» и кончая школой и индустриализацией.
* * *
Аресты опять усилились. Указывают на связь с путейскими делами. Казнь трех, особенно Пальчинского, не перестает волновать публику.
* * *
По слухам торгпред в Греции вернул свой партбилет и остался за границей.
Под Москвой 6 июня произошел бунт — самосуд над охранником ГПУ, застрелившим безбилетного пассажира-рабочего. Официальная версия видит провокационный самосуд. «Слухи» говорят о расправе охранника с рабочим, вызвавшей прямой бунт с разгромом станции и зверским растерзанием охранника.
Свободное копирование
