Совсем тем и сии три дни провел я там не без дела, а по крайней мере имел случай познакомиться с межевыми судьями, из коих главным был тогда барон Дельвиг, а другой г. Гневушев, и оба мне незнакомые до того люди, а сверх того спознакомиться и со многими другими межевыми и свидеться со старинным моим знакомцем и приятелем межевщиком. Злотухиным, так и с свойственником нашим Якимом Кузьмичем Кузьминым. Словом: родственник мой г. Каверин замыкал меня, возя с собою по всем его знакомым. Что ж касается до самого его, то я ласкою и угощениями его меня был очень доволен, и рад был, что нашел в нем друга и такого человека, на которого дружбу и вспоможевие мог я и впредь полагать надежду. Но, увы! Судьба не допустила его оказать мне дальнейшей услуги, лишив весьма рановременно жизни сего любезного и достойного человека, ибо он вскоре после того занемог и умер. Впрочем, относительно до сего пребывания моего в Козлове памятен мне особливо один случай, принудивший меня против хотения пить такое питье, которого и самый запах был для меня крайне противен, а именно аглицкое пиво, бывшее тогда в великом еще у нас употреблении, и, что смешнее всего, приневоливал себя к тому в угождение пьяного межевого секретаря. Случилось же однажды как заехали мы к нему с Николаем Александровичем, он, будучи ему приятелем и очень ему рад, ну его поить тем всем, и между прочим и сим ненавистным для меня напитком, а вместе с сим и меня всячески упрашивать, чтобы я сделал ему одолжение и выпил. Что было делать, чтобы не разгневать сего негодяя, до которого могла мне дойтить нужда, принужден был исполнить его хотение и целых два стакана, проклиная его в уме, выпить и перенесть оттого после великую тошноту! Итак, сбылась тогда со мною пословица, что нужда научит всякого калачи есть.
Таким образом, кончив все, что было тогда можно сделать, и распрощавшись с Николаем Александровичем, которого я с того времени более уже не видал, пустились мы с Баншером в свой обратный путь, и на третий день возвратились опять в свое место, в Богородицк.
Тут, к немалому огорчению своему, нашел я жену, слегшую даже в постель, ибо прежняя ее болезнь несколько еще увеличилась, а на другой день получили мы известие, что другой и меньшой брат Николая Александровича Каверина, Евграф Александрович, живший с женою своею неподалеку от нас, за Епифанью, был также при смерти болен, что и принудило тещу мою тотчас к нему отправиться, для навещения. А через несколько дней после того услышали мы и о его кончине. И как он был к нам отменно ласков, то и пожалели мы об нем чувствительно.
Между тем, отдохнув от своего путешествия и пользуясь свободным зимним временем, принялся я опять за обыкновенные свои комнатные упражнения. И достопамятно, что я около самого сего времени основал и сделал свою картинную книгу, и вместе с сим трудился я над вклеиванием в нее всех имевшихся у меня разного рода больших и маленьких эстампов, и что мы с женою занимались сею работою несколько дней сряду и вклеили в нее ровно целую тысячу картин всякого рода.
В сем упражнении, равно как и в продолжении сочинения материала для "Экономического Магазина" и в частых свиданиях с своими городскими друзьями и угащевании многих приезжавших к нам в сие время гостей,-- проводил я все остальные дни января месяца, к которое время имел я удовольствие слышать в первый раз пение учившихся петь ребятишек наших, и успехом наемного учителя был совершенно доволен.
Свободное копирование
