Оазисы добра и правды в моих университетах - 215

И снова по оазисам добра и правды в Москве
V

13 марта 1993 года, покидая Липецк, я уезжала к маленьким детям. В них мне виделось мое спасение и счастье. Разъединенные духовно, но в силу обстоятельств, мы вынуждены были жить с Б. под одной крышей в однокомнатной квартире. Атмосфера под этой крышей зависела от способности каждого жить в общежитии. Членам этого общежития на улице Свободы тоже пришлось начинать с ремонта. Как не хотелось Б. тратить свое «драгоценное» время и на этот ремонт! Он сдирал со стен старые обои и ворчал, ворчал, ворчал, намереваясь изощренными оскорблениями довести меня до истерики. Не стану повторять этих изощренных оскорблений – отныне Б. будет прибегать к ним постоянно. Они станут одним из отправлений его организма, как высморкаться или сплюнуть. Словами смысл их можно передать строками известных стихов Марины Цветаевой: «Ты глупая, а я умен; живой, а ты - остолбенелая». Я позволила себе изменить лишь адресную направленность этих строк. Сейчас на дворе 2012-ый год. Уже 20 лет Б. усиленно старается внушить мне, в том числе и с применением силы, что я «глупая и остолбенелая», а он «умен и живой».
В Москве во время ремонта квартиры на улице Свобода мне пришлось учиться «дистанцироваться» от его желания разрядиться на мой счет. Когда он накалялся до предела, я ложилась на диван, закрывая правое ухо, чтобы ничего не слышать – на левое ухо слух мой утрачен давно. И поднималась работать, когда он затихал. При каждом новом взрыве я повторяла маневр своего спасения. Искала и другие способы спасения от нашей драмы и следующего акта семейной драмы Анны.
 В марте 1993 года Анна с Анатолием оформили развод. Квартиру, которую они отобрали у нас силой, Анна «щедро» бросила к ногам Анатолия, который немедленно отобрал ключи у Володи, выставив его на улицу. Для Володи младшего это была еще одна расплата за его выбор летом 1991 года. Его и собаку Анна поселила в комнату, находившуюся в корпусе для молодых семейств, которая принадлежала брату Александра Васильевича Игорю. Анна входила во вкус распоряжаться в своих интересах судьбами людей и любыми владениями, ей не принадлежавшими.
В Москве после оклейки стен обоями Б. устранился от участия в дальнейшем ремонте. В далеком детдомовском детстве всякие дела мне приходилось доводить до конца одной. Это было для меня привычно. Тем же я занялась и в Москве. Как и на улице Шевченко в Липецке, здесь в Москве на улице Свобода я замазала в квартире все плинтуса, закрыв доступ тараканам, и начала наведение марафета в кухне и в ванной. К концу марта косметический ремонт в квартире был почти завершен. К этому же времени я успела побывать у начальника паспортного стола и решить вопрос о нашей прописке. Он поинтересовался: «Сколько Вам стоил обмен однокомнатной квартиры в Липецке на однокомнатную квартиру в Москве?» - «Нисколько». – «Как?» - удивился он. – «Мы отдали дополнительно только свой садовый участок и все», - разъяснила я, но не развеяла его сомнение.