Отроческий выбор Володи и его последствия
Многое в этом случае зависело от того, с кем при разъезде пойдет Володя младший. Я была убеждена в том, что ему целесообразнее уходить с нами. Путь Анны и Анатолия я считала тупиковым. Для обоснования своей позиции в суде я подготовила документ, подтверждавший, что от рождения (1 июня 1978 года) и все последующие 13 лет воспитание и содержание Володи обеспечивали мы с Борисом и Надей. Мое заявление подписали мои коллеги по институту, соседи по дому, учительница начальной школы Г.В. Гаврилова и классный руководитель Володи в 5-8 классах З.И. Вершинина. Все зависело от того, какой выбор сделает Володя. Тогда вспомнилось мне, как в мои 13 лет я уходила от Ларисы Николаевны Левандовской. Возвращаясь в детский дом, я поворачивала от неизбежного тупика на открытую дорогу. И делала это самостоятельно и осознанно. Но передо мной не было даже выдуманного образа родителей. Володе тоже было 13 лет. Но рядом с ним были «родители», щедрые на обещания. Он поверил им. Я попыталась осторожно объяснить ему перспективу его выбора, по-прежнему утаивая от него, что Ширков не отец ему. Он решил идти с мамой и «папой». Я понимала его, но знала, что на этом пути его ожидают серьезные препятствия. Сумеет ли он преодолеть их?
После его решения мне стало все равно, куда идти – хоть в шалаш, лишь бы уйти от насилия и сохранить душу живу. Чисто механически я продолжала работать в огороде и саду, продолжала возить тяжелые сумки на колесах и без них, набитые овощами и фруктами, продолжала передавать эти сумки с проводниками поезда Липецк-Москва Наде в Москву. Чаще всего до вокзала эти сумки доносил Б.. Но однажды я прождала его до критического времени и поняла, что на этот раз доставить сумки к поезду придется мне. Кроме Б., все были дома и сидели перед телевизором. Я взяла сумки, закрыла за собой дверь и пошла к поезду. Вдруг слышу за спиной торопливые шаги: «Давай свой груз, пойдем вдвоем». Это был Володя. Я поняла: выбор им дальнейшего жизненного пути с Анной и Анатолием усложнял его жизнь, но его нельзя было считать окончательным. Его выбор в 1991 году не уничтожил в нем ростки личностного начала. В этой ситуации это было главным. Передо мной сверкнули искорки надежды и счастья. Они укрепили мое намерение – уйти куда угодно, чтобы только сохранить возможность брать Володины тяготы на себя и смягчать удары судьбы, которые с неизбежностью предстояло ему принимать. Вместо участия в судебном разбирательстве, я сосредоточилась на ускорении разъезда наших семейств, активно подбирая варианты размена. Сосредоточенная на думах о Вовкиной судьбе, я не предполагала тогда, что зло, творимое Анной, обернется добром для Нади, что в результате этого нашего принудительного размена и Надя получит кое-что от наших квадратных метров жилой площади.
Свободное копирование
