В июне Володя окончил восьмой класс. Придя домой после последнего звонка, он пригласил меня на родительское собрание. «Разве у него нет родителей? Почему он обращается с этим сообщением к бабушке?» - возмутился Анатолий. Зная о необязательности его и Анны, я решила подстраховать их, и пошла на собрание сама. Ни к началу, ни к концу собрания они не появились в классе. Зоя Ивановна Вершинина – классный руководитель назвала имена тех, кто окончил восьмой класс отличниками. Во второй группе она назвала тех учеников, у которых наряду с пятерками в табеле имелись и четверки. В этой группе был мой Володя. Когда Зоя Ивановна вручала «Благодарственные письма» родителям, воспитавшим, по ее мнению, достойных детей, мой Володя громко прошептал: «Моей бабушке нужно вручить три таких письма».
После собрания мы пошли с ним в магазин «Спорт». Я до этого заходила в этот магазин, чтобы узнать, когда они ожидают поступление велосипедов. Оказалось, что велосипеды поступили, а у меня не было с собой нужной суммы денег. Я позвонила Елене Арсеньевне Шляпниковой и попросила ее выручить меня. Она жила недалеко. Володя остался дежурить около выбранного нами велосипеда, а я сходила за деньгами. Моему подарку Володя был очень рад. Но радость эта не продлилась и месяца. Какой- то мальчик попросил у Володи велосипед «покататься» и с тем исчез.
В июле по путевке мы еще раз отдыхали с ним в лагере «Политехник». Мой срок пребывания заведующей кафедрой завершился в июне, и теперь мне льготного отдельного домика не полагалось. Нас с Володей поселили в кирпичном корпусе, основной контингент которого состоял из студентов. Значит, было шумно. На Володю шум не действовал, а мною овладело безразличие и заботило только одно – интересно ли в лагере Володе?
По возвращении из лагеря я узнала, что Анна и Анатолий подали иск в суд на принудительный размен жилья и требовали себе трехкомнатную квартиру, а нам с Б. – однокомнатную. Б. соглашался на размен только при условии предоставления нам двухкомнатной квартиры и не иначе. Но все заботы поиска вариантов и оформления документов он возлагал на меня – у него на эти «мелочи» жизни не было времени, он служил интересам «общества». С другой стороны все больше наглели Анна с Анатолием и требовали от меня ускорения размена. Судья Соловьева, которая вела это дело, пригласила нас троих на предварительную беседу. Наглую речь с претензиями Ширкова ко мне, она прервала и отчитала грубияна. Выпроваживая Анну с Анатолием за дверь, она посоветовала им хорошенько подумать, прежде чем являться на суд и предъявлять свои требования к родителям.
Свободное копирование
