Свидетельством меняющегося, хотя и очень медленно, времени было то, что 4 января 1989 года я впервые получила вот эту справку – допуск к использованию литературы специального хранения. Этот документ – раритет. Поколению, которому сейчас доступен интернет, любопытно будет взглянуть на бумажку, которая двумя месяцами ограничивала доступ к «специальной» (спрятанной) литературе исследователю с 25-летним стажем научной работы. Будьте снисходительны к нам, если вам покажется, что мы не то писали, – нас искусственно держали в рамках ограниченного круга литературы и источников. Вот эта справка давала мне возможность только заглянуть за пределы рамки, но не освободиться от нее окончательно. Время для этого тогда еще не пришло, хотя и величались указанные годы перестроечными.
Соединяя обязательное с полезным, находясь в эти дни в Москве, я получила возможность послушать хорошую музыку. 12 января Володя организовал нам посещение органного вечера в Большом зале консерватории. Солировал Олег Янченко. Были исполнены две прелюдии Баха и партита Олега Янченко на тему Грегорианского гимна пятого века. Эта музыка для органа была написана им в 1939 году (!). Я обратила внимание на дату написания музыки и поняла, что название партиты было условным: в одной из частей его работы звучал грохот вагонеток по рельсам метро, в которых в годы репрессий с Лубянки по ночам перевозили груды трупов. Музыка для органа Олега Янченко была реквиемом по невинно убиенным россиянам, поэтому и исполнялась впервые в 1989 году – пятьдесят лет спустя! Вдвоем с Надей мы посетили художественную выставку на Крымском валу. Мне было интересно с ней. Моя жизнь продолжалась в самосовершенствовании.
Эту поездку я использовала еще для того, чтобы встретиться с Юрием Дмитриевичем Железновым. Он был «крестником» и охранителем моего становления в качестве преподавателя вуза и заведующего кафедрой. Теперь ректор Московского института Стали и Сплавов, он один из первых организовал строжайший проход в институт Стали по пропускам или по студенческим билетам. Охрана никак не хотела меня пускать в институт. С трудом уговорила я дежурную позвонить в приемную ректора. Меня тотчас пропустили. Стоя у окна кабинета и указывая на здания студенческого общежития, он говорил: «Верите ли, в этих зданиях недавно хозяйничали огромные крысы. Пришлось организовать студенческие ремонтные отряды и навести порядок в общежитии. Еще эти наши отряды строят зону отдыха института на берегу Черного моря». Как и 17 лет своего ректорства в Липецке, он развивал свою бурную деятельность теперь в Москве. Ведь его стараниями в Липецке на окраине города появился комплекс политехнического института, было возведено два 9-этажных корпуса общежития для студентов. Лагерь «Политехник» тоже его детище. Он продолжал: «Но что бы мы со студентами и молодыми преподавателями ни делали здесь для института, титулованные кадры института, у которых я когда-то учился, ставят палки в мои колеса. Но я не мальчишка, мне не 17 лет». Последнюю фразу он повторил несколько раз. На прощанье он поблагодарил меня за то, что в 1986 году я дала ему, пусть небольшой, но нужный список литературы, по которой можно было начать изучать неведомую нам Россию. Когда я выходила, дежурная в тревоге спросила меня: «Вы не пожаловались ректору?» - «Что Вы, напротив, я подчеркнула ответственное исполнение Вами ваших обязанностей. Разве можно жаловаться на очевидный порядок?»
В перестройке новые явления коснулись лишь очень незначительных сторон нашей жизни. Ситуация в стране, к сожалению, подтверждала стремление КПСС сохранить присвоенный ею себе статус «совести нации», «дававший» ей право «решать» судьбу миллионов. Послушное «большинство» своим привычным ожиданием перемен сверху укрепляло эту надежду верхов. В том 1989 году с лекциями по линии общества «Знание» я посетила районные центры Липецкой области: Усмань, Добринку, Елец, Красное, Данков, Долгоруково. На предприятиях легкой и пищевой промышленности везде была одна картина: сложности с реализацией готовой продукции, задержка зарплаты и преобладание в столовых этих предприятий гороха. Представители обкома КПСС, если они оказывались в районах в момент моего пребывания там, выступая в трудовых коллективах, по-прежнему ограничивались необязательными обещаниями. А «большинство» продолжало ждать и терпеть.
Оппозиционные настроения усиливались в литературных, журналистских и научных кругах. В Липецке заметно активизировалась в 80- е годы работа группы библиофилов. Эта группа еще в 1970-е годы устраивала в областной библиотеке обсуждение литературных и научных новинок. Мне часто приходилось руководить обсуждением очередной литературной новинки. Многие часы наших вечеров мы посвятили обсуждению выходившых из печати книг: В. Быкова, Ф. Абрамова, И. Грековой, А. Крона, Д. Гранина, В. Дудинцева, Ю. Трифонова, В. Астафьева, А.Приставкина, В. Распутина, Е.Евтушенко, Р. Рождественского, А. Вознесенского, В. Тушновой, Н. Рубцова и других. В их сочинениях было много нового, но язв нашего прошлого и настоящего они касались весьма осторожно или не касались вовсе. Пожалуй, смелее оказались Ю. Домбровский, В. Дудинцев и Д. Гранин с его романом «Зубр». Сочинеия этих писателей были разрешены цензурой. Для знакомства с творчеством Н. Заболоцкого, В.Войновича, А.Галича, А. Солженицына, И. Бродского, А. Синявского, Ю. Даниеля, Л. Бородина, В. Аксенова, Ю. Кима - время еще не пришло. И роман В.Гроссмана «Жизнь и судьба» увидел свет в нашей стране только в 1987. Уезжая в Германию в декабре 1980 года, Войнович вывез рукопись этого романа там и издал его, за что был лишен советского гражданства в июне 1981 года.
Работники областной библиотеки, если удавалось, приглашали на наши вечера известных поэтов и писателей. Заинтересованных слушателей наших обсуждений с каждым месяцем становилось все больше, особенно молодых и активных. Именно они наши обсуждения превращали в острые дискуссии. Хорошо помню выступление в нашей библиотеке дочери Марины Цветаевой Ариадны. В ее исполнении стихотворение «Мой милый, что тебе я сделала?» - крепко засело в моей памяти. Я получила еще одно подтверждение, что перипетии моей семейной жизни – заурядное явление, не стоит придавать им серьезного внимания.
Свободное копирование
