В конце декабря Надя интересовалась, «как Володимир кончает полугодие?» Кончал нормально. Перед 1987 годом он веселился на елке с подарками в нашем институте, в школе, а потом на зимних каникулах занимался своими делами. Мне он подарил новогоднюю медаль – сам ее сотворил. С 1 января по 14 февраля Надя была на курсах повышения квалификации в Москве. С 1 февраля 1987 года в Москве начинались и мои пятимесячные курсы повышения квалификации при МГУ. До этого мне пришлось заняться делами Анатолия. Из-за диабета он не смог продолжать работу в УВД. Его комиссовали как якобы получившего серьезное заболевание при несении службы в милиции. Дали вторую группу инвалидности и пенсию, не маленькую. Но для содержания семьи этой пенсии явно не хватало, а на работу его никто не брал. Пошла я к Александру Никитовичу Нагулину, после заведования районо ставшего директором 61-ой школы. «Ну, куда я такого преподавателя физкультуры? Он же никуда не сможет ездить с ребятами», - взмолился Александр Никитович, но Анатолия все-таки взял на работу в свою школу.
На время моей учебы Володя оставался на попечении деда. Он был уже большой и мог постоять за себя, как в школе, так и дома. На плавание его водил кто-нибудь – Анна или Анатолий, в кружок керамики он ходил сам, иногда и в бассейн он отправлялся собственным ходом.
Перед началом весенних каникул я пригласила Вову в Москву. Первое, что мы с ним посмотрели, это балет А. Хачатуряна «Спартак» в Большом театре. Жаль, что главную роль исполнял не В. Васильев. До этого мне посчастливилось видеть его исполнение этой роли. Разница в исполнении ее Васильевым и И.Д. Мухамедовым мне была очевидна. Вова остался доволен. Трудно было, но мне помогла Евгения Александровна Таратута – она подарила нам с Вовой билет в театр зверей Дурова. В цирк на Вернадского мы приобрели билеты у контролеров. С билетом на посещение Оружейной палаты Кремля я перепоручила Вову кому-то из взрослых, в одно время с ним направлявшихся на эту получасовую экскурсию. Он прекрасно справился с этим самостоятельным посещением музея. В военно-историческом музее Вова облазил все боевые машины, стоявшие во дворе музея. В театре Красной Армии мы смотрели спектакль, посвященный походам А.В. Суворова. В зоологическом музее Вова с удивительной дотошностью осматривал все витрины. Пришлось повторить посещение этого музея. По совету Е.А. Таратута я повела Вову на праздник детской книги, который проводился во Дворце пионеров на Ленинских горах. На празднике действовала книжная лавка. В ней можно было приобрести интересные детские книги. Но пускали детей на этот праздник без родителей. Я дала Вове деньги – мне интересно было увидеть, как он самостоятельно ими распорядится. Программа праздника была очень увлекательной. Вова остался доволен. И я была удовлетворена: Вова приобрел серьезную книгу – «Дети капитана Гранта» Жюль Верна. В высотном здании МГУ я сводила его в еще один диковинный музей – минералогический. Какие там камни! Прикинувшись несведущими, мы с ним на лифте забрались на самый последний этаж высотного здания МГУ, чтобы с высоты обозреть панораму Москвы и познакомиться с экспонатами, посвященными участникам ВОВ - студентов и сотрудников МГУ. Были мы с ним на ВДНХ, обедали в ресторане «Золотой колос» - ему не понравилось. Но на маленьких трамвайчиках он катался с удовольствием. Умением вести себя он очень понравился моим соседям по этажу в общежитии МГУ.
С Вовой вдвоем мы посетили кафедру исторического факультета, где я когда-то защищала диплом и диссертацию. Мне нужно было передать М.Г. Седову для ознакомления две моих рабаты: «Лавров и Плеханов в эмиграции 1880-90-х годов» и «К историографии концепции восприятия и развития марксизма в России». Кроме Седова, на кафедре присутствовали В.Ф. Антонов, мой оппонент на защите диссертации, и Михаил Дмитриевич Карпачев, профессор Воронежского университета, специалист по историографии периода, которым я занималась. Он спросил меня: «Вы опубликовали свою диссертацию?» - «Нет». – «Очень жаль. Работа интересная и нужная». Мы с Вовой вышли из первого корпуса гуманитарного факультета МГУ и направились в общежитие. Мой внучек почувствовав, что я сильно огорчена, заявил: «У, собаки, зачем они тебя расстроили?» - «Нет, Володя, они – не причем. Я сама виновата – не сделала то, что обязана была сделать», - был мой ответ. Посетила я и второго своего оппонента – Б.С. Итенберга. Он тоже высказал сожаление по поводу складирования на библиотечной полке моей диссертации. Значит, в своих научных происках я была на верном пути. Подтвердил это и мой научный руководитель. В заключение подробного анализа новых моих работ Михаил Герасимович писал: «Нужна значительная редакционная работа, но по мысли работа заслуживают серьезного внимания». Следующие два года я редактировала эти две своих работы, сокращая и углубляя их.
Свободное копирование
