Новый 1982 год Вовка встречал у Нины и, как когда-то Надя, выступал на елке зайчиком. Надя встречала Новый год с нами, а 4 января мы с ней уехали в Москву – ей предстояло сдавать первые студенческие экзамены. Январь был последним месяцем моего пребывания на курсах, поэтому мне разрешили использовать его для работы в библиотеках и в архиве Москвы. Валя снабжала меня книгами из библиотеки ИМЛ при ЦК КПСС, несколько дней я поработала в ЦГАОР. Своим присутствием в Москве я в какой-то мере помогала Наде сдавать экзамены. Из Москвы я съездила в Жирновск за Вовой. Пока не было Вовы, мир царил между Анной и Анатолием. Не знаю, по своей ли инициативе, или под давлением Анны Анатолий завел речь об усыновлении Вовы. Сознавая зыбкость этого порыва, Надя спрашивала в письме: «Вовку усыновляют на субботу и воскресенье?». И как в воду глядела. Обласканный Ниной, вернувшись домой, уже «усыновленный», он оказался в обстановке очередных распрей между Анной и Анатолием: проявив «взбрыкивание», Анатолий, «подаривший» Вове свою фамилию и отчество, вновь ушел от Анны. Надюша в тревоге: «Что Анка? А как же Вовка? Его же усыновили! Дернул черт. Не могли подождать, пока между собой разберутся?!» Ее тревога была обоснованной: в момент этого «разбирательства» Вова с обострением двустороннего отита опять слег в больницу к В.И. Моренко. Страдания, вызываемые этим заболеванием, Наде были хорошо известны – в таком же возрасте она пережила их в Морозовской больнице в Москве и хорошо понимала и чувствовала боль и тоску Вовы. А мы видели эту тоску малыша. Когда мы приходили его навещать, он, сидя на окне, обиженный, отворачивался от нас. Когда же начинали прощаться, влипал носом в окно, с трудом сдерживая плач. Так вела себя и Надюша, когда ей тоже было 4 года.
Приведу навеянные этой ситуацией размышления моей Надежды: «Я никогда не придавала большого значения родственным отношениям, - писала она. - Люди могут быть близки по духу, объединены делом, горем, радостью. Родственная связь - случайная, и если она ничем другим не заполнена, она не существует. И выражение «родная кровиночка», которое принято произносить с дрожью в голосе и со слезами на глазах, не несет в себе никакой информации, кроме сообщения о сходности набора генов». Еще далеко было до ее знакомства с творчеством американского писателя Ричарда Баха, который писал: «Узы, которые связывают твою истинную семью, не есть узы крови. Они основаны на уважении и радости, открываемые нами в жизни друг друга». Надя понимала это в 17 лет, Анна не понимала в 23 года, не поняла и позже! Никогда не ведал этого Б.. Я была согласна тогда, потом и сейчас - с Ричардом Бахом и с Надей. Случай с Вовой усугублялся тем, что ниточка кровной связи его с матерью была слишком тонкой. Поэтому я возражала и против поспешной женитьбы Анатолия, и против поспешного усыновления им Вовы. Я и мои единомышленники были правы – лишнее дерганье малышу было ни к чему. В нашем вторжении в его судьбу я видела залог его спасения. Поэтому после выписки Вовки из больницы я повела его на консультацию к областному детскому психотерапевту к Фаине Михайловне Доброскокиной. Она внимательно его посмотрела, побеседовала с ним и сказала, что до его 12-летнего возраста мне предстоит серьезный труд по формированию его психики. По ее рекомендации мне предстояло: до школы обеспечивать тесный контакт мальчика с теми, кому он доверяет, кто способен на ровное отношение с ним. В эти же годы она рекомендовала провести с ним три курса иглоукалывания у опытного специалиста с полугодовыми интервалами между курсами; советовала, как можно раньше записать его в секцию плавания или обеспечивать регулярное посещение им бассейна до 12-летнего возраста включительно. Никаких командных видов спорта до указанного возраста. Она предупредила: «Если поведете в детский сад, поддерживайте постоянные контакты с воспитателями и забирайте его домой как можно раньше. Тех же отношений придется придерживаться и с учителями в школе». Наши с Вовой спальные места были рядом. И он всегда перед сном протягивал свою руку к моей руке. Держась за нее, он быстро засыпал и спал спокойно. Б. всегда ругался: «Девчонку из мальчишки воспитываешь!» Я предпочла слушать специалиста-психолога. И обратилась к литературе. Прочитала Л. Кассиля, А.Соловейчика, Януша Корчака. «Вспыльчивый ребенок – надо лечить. В отношении с ним - свет, ясность, гласность, игры, забавы, чтобы преодолеть пассивность и неподвижность», - прочитала я у Корчака. Вова смалу выступал моим помощником, отличаясь подвижностью, самостоятельным поиском интересных для себя занятий. И еще у Корчака: «Печаль, а не гнев, сочувствие, а не мстительность». До сих пор (ему сейчас 34 года) печалью и сочувствием заполнены мои думы об этом парне. У Льва Толстого я нашла подтверждение своего давно сложившегося представления о процессе воспитания: начни с себя. Лев Николаевич писал: «Воспитание представляется сложным и трудным делом только до тех пор, пока мы хотим, не воспитывая себя, воспитывать своих детей или кого бы то ни было. Если же поймем, что воспитывать других мы можем только через себя, воспитывая себя, то упраздняется вопрос о воспитании и остается один вопрос жизни: как надо самому жить?»
Свободное копирование
