В пределах области остались тогда не только мои студенты. За эти пределы в июле 1971 года не уезжала и я со своими детьми. Мы отдыхали тогда в деревне Крутогорье Боринского района. Наше проживание в доме у одинокой старушки тети Шуры организовала нам Валентина Михайловна Кравченко, моя коллега по кафедре. В этой деревне жила ее мать – тетя Паша, исключительная труженица. В июле у нее проводил свой отпуск ее зять Виктор, заядлый рыболов. По выходным дням он брал на рыбалку Б., приезжавшего на два выходных дня в Крутогорье. Время, казалось, здесь остановилось. Мы жили в тишине и покое. Только иногда нам приходилось помогать тете Шуре в прополке ее огорода. Не отказывались мы помогать и тете Паше. Часто сами предлагали ей свою помощь – она одна обрабатывала 60 соток своего огорода. Когда нечего было делать, мы переправлялись на другой берег реки, за которым простиралось дикое поле. Слева от него можно было пройти к огромному озеру и понаблюдать за разнообразными пернатыми. Но господствовали в этом тихом и благодатном месте коршуны – их охоту мы и любили наблюдать. Прямая дорога от реки вела в лес. Туда мы ходили за грибами.
Началу работы Б. в тресте «Оргтехстрой» предшествовал отпуск, и в середине июля мы уехали в Ревду. Это был его единственный отпуск, который мы провели вместе всей семьей. Пережив острый приступ остеохондроза и лечение в больнице трубного завода в Липецке, Б. решил использовать свой отпуск для лечения этой неприятной болезни на своей родине у замечательного врача-невропатолога, в принудительном порядке в годы репрессий оказавшейся на Урале. Пройдя курс лечения в ее больнице, он всю свою последующую жизнь руководствовался ее рекомендациями и весьма успешно. Мне нужно было повторить лечение у Марии Мануиловны Чернецкой.
С 4 по 21 августа Мария Мануиловна еще раз подвергла меня тщательному лечению, после которого до сих пор мои болячки не напоминают мне о себе. 24 августа мы выехали из Ревды – надо было готовить к школе Надюшу.
Свободное копирование
