Аудитория была заполнена до отказа. На эту защиту съехались те, кого интересовало освещение запретного периода истории народничества конца XIX века. Присутствовали в аудитории и те, кто был убежден в том, что Ленин в своих трудах «разгромил» народничество еще в начале 1890-х годов, и диссертантка будет защищать сущую выдумку. У одних и других первым был вопрос: «Как Вам удалось пробить эту тему?». – «Может быть, застряну в медных трубах предстоящего обсуждения», - отвечала я первым. Вторые были убеждены, что это произойдет непременно. Но моим вступлением и выступлениями моих оппонентов удалось создать в аудитории атмосферу благожелательности. Даже тон выступления И.А. Федосова прозвучал доброжелательно. Обсуждение продолжалось до часу ночи. Интересующиеся продолжали задавать мне вопросы и после того, как официальная часть была объявлена закрытой. Традиционного в таких случаях банкета я не устраивала – не на что было.
Когда все стали расходиться, ко мне подошла Зоя Арсеньевна Покровская, заведующая отделом Редкой книги библиотеки имени Ленина. В течение более 20 лет она помогала мне получать в этом отделе ту литературу, на использование которой у меня не имелось разрешения. А в тот вечер она назвала мне номер телефона Евгении Александровны Таратута и передала мне ее просьбу позвонить ей сразу после окончания защиты. Евгения Александровна сердечно поздравила меня – так началась моя дружба с этой очень интересной исследовательницей и человеком. Уже во время первой нашей встречи Евгения Александровна сообщила мне о том, что, работая над книгой о С.М. Степняке-Кравчинском, она восстановила точную хронологию переписки членов группы «Освобождение труда». Датировка писем была намеренно искажена Л.Г. Дейчем, соратником Плеханова и редактором сборников «Группа «Освобождение труда», выходивших из печати в 1924 – 1927 годах. Е.А. Таратута помогла мне установить контакты с архивными работниками ЦГАОР, в первую очередь с Зинаидой Ивановной Перегудовой. Это было важно, к как я не имела допуска к изучению документов «ограниченного использования». Старая-престарая сотрудница, к которой меня отвела Зинаида Ивановна, показала мне огромную длинную комнату, в которой на стеллажах стояли коробки с папками документов особого хранения. Со словами: «К этим хранениям еще никто из исследователей не прикасался», - она принесла мне то, что было нужно мне по теме моей диссертации. Предупредив меня о том, что я не могу на них ссылаться при публикации моих статей, она закрыла на ключ кабинет, в котором оставила меня изучать полученные документы. Такпостепенно расширялся круг моих контактов в научном мире. Эти контакты удерживали меня на поверхности, не позволяя после защиты диссертации сойти в научное небытие.
После защиты диссертации было почти два часа ночи, когда я вошла в свою комнату в общежитии. Моя пятилетняя Надюша ждала меня и подарила мне свой рисунок и свою «телеграмму».
Свободное копирование
