На объектах работы не прекращались. Командиры правильно оценили обстановку, с транспортировки камня людей перевели на заготовку щебня, трактора по хорошо укатанной дороге перевозили грузы с берега на склад. Согласно документации, просмотренной в секретной части, я должен был начать строительство нефтехранилища. Нужно было вырыть котлован под ёмкость в разборной скале.
Добытый камень стали сразу перерабатывать на щебень, а щебень сразу отгружать на площадку у южной антенны. Эта антенна находилась на мшистой торфяной площадке, и каменная плита по геологии начиналась с глубины 1,5 м. Вооружившись инструментами и приборами, я взял единственного солдата, который был непосредственно в моём подчинении – это кладовщик стройматериалов Мажурин. Мы произвели посадку котлована на местности, которую закрепили кольями. В случае непогоды работы можно было проводить на ней. Так из дня в день одни работы заканчивались, а другие начинались, и в таком ритме мы подошли к осени.
В первых днях августа принимали гостей, аборигенов. К нам пожаловали сразу три оленьи упряжки. Их хозяева зашли ко мне в домик, как к себе домой.
- Здравствуй, командир, – сказал высокий, уже в летах, ненец, – я бригадир из колхоза имени Сталина. Зовут меня Яков, а это мой заместитель, – показал он на стоящего рядом молодого ненца, который заметно прихрамывал, – зовут его Бамонтий.
Третьего ненца он представлять не стал. Очевидно, тот был без должности и роли никакой не играл. Я представился в свою очередь. Он осмотрел меня с головы до ног, сузив свои и до того узкие глазки до минимума.
- А из старых начальников кто есть? – спросил Яков.
- Конечно, есть, – присаживайтесь, – показал я на стул, хотя плохо представил себе, как в малицах они усядутся на стул.
В одно мгновенье, взмахнув руками, они, как по команде, сбросили малицы на пол и ногами сместили их ближе к стене, чтобы не мешали проходу. Под малицами у них были хлопчатобумажные рубашки и диагоналевые брюки, заправленные в высокие унты, которые были кожаной петелькой прикреплены к брючному кожаному ремню.
Я вышел из помещения и велел проходящему мимо солдату позвать кого-нибудь из офицеров или ротного. Через несколько минут пришел Жолобов. С гостями он встретился шумно, обнимаясь, похлопывая друг друга по плечу. Начались традиционные вопросы: как жизнь, как олени, здоровы ли дети и.т.д.
Пока шли расспросы, на столе появились чайник кипятка, настоящая заварка, сахар, масло, печенье. За чаем был заключён договор, по которому рота отдавала им два мешка муки, которая шла у них в экономии, а ненцы за это нам давали двух уже разделанных оленей без шкур.
Через день приехал на упряжке «недолжностной» ненец. На привязи к нартам он привёл двух оленей. Ненец вынул из кожаных ножен нож. Подойдя к оленю, он взял его за рога, и вмиг олень был повален на землю с ножом в сердце. Рядом стоял второй олень и тупо смотрел на своего собрата, у которого человек снимал шкуру. Через 15-20 минут со вторым оленем ненец так же расправился. Погрузив на нарты два мешка муки, шкуры забитых оленей, взмахнув хореем, он укатил со стройпосёлка. Несколько дней в меню нашего обеда входило рагу из свежей оленины.
Свободное копирование
